Архивная статья из № 4 (52) за 2007 г.
Когда наш самолет подлетал к северному побережью Палавана, у меня даже дыхание участилось от нетерпения. В иллюминатор были видны пушистые белые облака, отражающиеся в зеркальной поверхности синего моря с изумрудными узорами коралловых рифов и островов, и я молилась, чтобы такая погода постояла подольше.
В конце концов, я на пути в город Пуэрто-Принцесса, откуда стартуют дайверские лодки – сафарийные боты, которые направляются в места, славящиеся лучшими дайв-сайтами Филиппин, – на риф Таббатаха.
Прибыв в порт, я с трудом сдержала волнение, вычислив НАШУ лодку. Stella Maris Explorer, длиной метров 50, стояла прямо у входа на причал, и выглядело все это как в голливудских фильмах: белая яхта на фоне горных вершин и синего неба с «нарисованными» кучевыми облачками. На следующие 5 дней это судно станет нашим плавучим отелем: 10 кают с собственными ванными комнатами, кают-компания с полным аудио-видео «фаршем» и громадным телеэкраном; новейшее дайверское оборудование. Все внутренние помещения, как и каюты, – кондиционированы.
Устроившись в кресле на открытой палубе, я наблюдала за жизнью тропического порта. Солнце садилось, вокруг нас плескались ребятишки на маленьких лодчонках, живописные рыбацкие лодки отправлялись на ночной лов.
Вскоре настала и наша очередь уходить в море. Береговые огни постепенно погружались в темноту, ветер доносил запах свежего соленого бриза. Накрывали к ужину. В ту ночь я спала под убаюкивающие звуки работающего двигателя.
На следующее утро будильником послужил звук разматывающейся якорной цепи. Я поднялась на палубу с чашкой горячего чая с молоком, полной грудью вдохнула свежего воздуха и засмотрелась на пейзаж. Неподвижное зеркало моря отражало розовое небо зари. Прямо перед нашим носом расположился крохотный островок с живописным маяком. Сразу за ним выступали ржавые останки какого-то судна.
Это был Delsan Wreck (рэк «Дельсан»), который стал нашим первым подводным объектом на Таббатаха. Полчаса спустя, после детального брифинга дайв-мастера Эдвина, мы перебрались на сопровождающую лодку, где находилась вся снаряга.
Кувырок назад. Вхожу в воду, чистейшую, как джин, и зависаю над обширной плантацией здоровых твердых кораллов. Проверив приборы и камеру, плывем за край рифа и оказываемся в чудесном саду великолепных горгонарий, разноцветных кораллов, губок-корзин размером с холодильник. В синеве приметили многочисленных барракуд, пару двухметровых тунцов и величавого наполеона.
Я нашла на склоне местечко с красными прутовидными и мягкими кораллами. Удивленная белоперая акула, чей сон мы потревожили, резво сошла с моего курса. Эдвин просигналил, что пора сниматься с рифа, – слишком быстро, по-моему! Нахмурившись, смотрю на часы и сияю глупейшей улыбкой: находимся в воде уже почти час!
Последовательное «тук-тук» привлекло мое внимание – это гид приметил что-то интересное. С бадди Дэнни Окампо мы интенсивно заработали ластами, направляясь на звук, в центр рифа. Перед нами возникла внушительная стая джеков. Они крутились водоворотом расплавленного серебра и продолжали хоровод, пока какой-то дайвер не погнался за ними и не распугал.
Никто не подумал возражать, когда кто-то предложил сделать еще одно погружение на том же месте. В этот раз нам посчастливилось повстречаться с морскими черепахами. Камеры были наготове, и мы любовались грацией, с которой наши красивые компаньоны в панцирях всплывали, чтобы вдохнуть воздуха перед новым погружением вниз на риф.
В сердце запало заключительное погружение того дня. После полудня мы переехали на противоположный край рифа, который начали обследовать с утра. Здесь, на Hanging Gardens («Висячие сады»), нас приветствовали гигантские горгонарии и кораллы пастельных цветов, им не было конца. На протяжении почти всего дайва нас сопровождали полукруглая рыба-ангел и скат-орляк. Я сделала мысленную заметочку, что на будущий год надо бы на этом самом месте нырнуть рано утром.
Пока мы спали, судно шло, и на следующее утро мы проснулись уже стоя на якоре неподалеку от Black Rock («Черная скала») на северной оконечности Южного атолла. Эти места известны мантами, и они не заставили себя ждать: утренний дайв только начинался, а мы уже встретили одну. Она удалилась, как и появилась, – сделав всего пару грациозных взмахов мощных крыльев, оставив завороженных дайверов зависать в изумлении.
Во время второго погружения почти на той же стенке я вывесилась в течении на крючке как раз там, где собирались рыбы. В синеве наблюдала небольшую эскадру из 6 молодых серых рифовых акул, пытающихся преодолеть течение. К этой забаве присоединилась и группа барракуд-переростков с гигантским каранксом.
После обеда мы посетили Amos Rock (скалу Амос). С тех пор я решила прозвать это место Amorous Rock («Скала любви») из-за многочисленных парочек большеглазых джеков, совершающих там свои любовные ритуалы. В паре одна особь была серебряной, а вторая – обязательно черной.
Болтаясь на остановке безопасности, я рассматривала, как на рифе промышлял впечатляющий косяк каранксов с синими плавниками. С высокого «насеста» мне было видно, как лениво отплывали в сторону наполеоны и несколько удивленных черепах. Истинное удовольствие получила от энергичных стаек фузиллий, и радужных и желто-спинных, озабоченно поглощающих свою дневную норму планктона.
На следующее утро мы вошли в воду у Malayan Wreck («Малайский рэк»), от которого попали на склон, где захватывало дыхание от горгонарий и разросшихся мягких кораллов. К этому времени никто уже не обращал внимания на постоянно присутствующих акул. Наоборот, все спешили на станцию чистки, на утренний сеанс «чистки перышек» шишколобых рыб-попугаев. Дэнни быстро прикинул количество присутствующих и позже сообщил, что в тот момент вокруг нас крутилось порядка 200 рыб.
Мы находились рядом, наблюдая за метровыми рыбинами, насколько позволили запасы воздуха. Мне удалось сделать лишь один снимок всей группы, так как мы приметили их только в конце погружения. Думаю, никто из присутствовавших тогда дайверов не сможет забыть встречу с этими нефритовыми красавцами.
В половине одиннадцатого, когда солнце стояло уже высоко, мы еще раз погружались, уже на сам Malayan wreck. Стальные конструкции, лежащие в неглубокой воде, стали домом морских бродяг, рыб-бабочек и характерных для здешних мест «сладких губок». Дайверы, проплывавшие на фоне массивного блока двигателей, казались гномами!
Два заключительных погружения в «Морском парке» мы совершили на Shark Airport («Акулий аэропорт»). Песчаный склон на вершине стенки напоминал взлетную полосу. Здесь, как реактивные самолеты на стоянке, располагались белоперые акулы, и только появление дайверов вынудило их сняться. Я посчитала, сколько особей акул повстречала за последние несколько дней: белоперые, серые рифовые и даже акула-нянька.
На выходе кораллов на склоне мы наткнулись на гигантского группера. Явно это была его территория, так как на втором дайве он был тут же.
На закате, за Пина-Колладой, мы обсуждали с коллегами-журналистами и подводными фотографами, что раньше риф Таббатаха не был таким красивым. Нынешнее состояние – заслуга преданных сотрудников Tubbatah Management Office в Пуэрто-Принцесса и рейнджеров, находящихся на самом острове.
Дело в том, что национальный морской парк Таббатаха-риф, размером 99,6 гектара, состоит из двух атоллов, поднимающихся в центре моря Сулу. Ученые полагают, что это родильный дом для рыб и место размножения кораллов, населяющих треугольник Сулу-Сулавеси, территорию, которая охватывает не только самые продуктивные и важные рыбные площади Филиппин, но и простирается на юг до Малайзии и Индонезии. Эта погруженная структура играет важную роль в подводной экосистеме, которую ЮНЕСКО провозгласило объектом мирового наследия еще в 1993 году. В 1998 прошлый президент Филиппин Фидель Рамос, сам увлеченный дайвер, создал специальное формирование Task Force Tubbataha и станцию, оснащенную радаром и обслуживаемую пылкими рейнджерами. Так что сейчас парк охраняется круглосуточно и без выходных.
Практически ненарушенное состояние этого подводного сокровища объясняется несколькими факторами. Сходимость течений постоянно приносит питательные вещества и чистую воду, что необходимо здоровым рифам и их обитателям. Тот факт, что это самая большая и почти единственная структура в шири океана, гарантирует здоровое влияние визитеров из глубины, которые приходят сюда в поисках пищи и других «услуг», предоставляемых местным подводным сообществом.
К тому же, добраться на Таббатаха-риф можно только на сафарийных лодках. Погода позволяет сделать это лишь в короткий промежуток, с конца марта до начала июня. Сильные ветры и волны во все остальное время года препятствуют как разрешенным, так и самодеятельным экскурсиям в парк и позволяют рифам отдыхать и воспроизводиться в естественных условиях.
Текст и фото: Yvette Chua Lee
Перевод: Светлана Мурашкина
Метки: Путешествия, Риф Таббатаха, Филиппины...
