Старший преподаватель кафедры теории и методики прикладных видов спорта и экстремальной деятельности Наталья Молчанова — первая в мире женщина, нырнувшая на глубину 101 метр без акваланга. Это событие произошло 25 сентября в Шарм-эль-Шейхе. Всего же на счету Натальи шесть мировых рекордов в различных дисциплинах фридайвинга.
— Это ваш третий рекорд в нырянии с ластами на глубину. Вы можете их сравнить? — спросила я у Натальи.
— Первый на 86 метров установила в Ницце в 2006 году. Тогда это был мой предел. При погружении сознание было на грани ускользания, а когда вынырнула — губы были синие. Глубже тогда точно не смогла бы опуститься. Последний рекорд дался проще, подготовка уже была осмысленной.
— Осмысленной в чем?
— Скажем так: она была не совсем правильной. Но тому были причины. За месяц до погружения на 101 метр я участвовала в чемпионате мира, который проводился в бассейне. Это совершенно разная работа — ныряние в длину и в глубину. И успеть перестроиться за один месяц, было очень сложно. Но за год до установления рекорда я начала работать над силовой выносливостью, скоростью. Это и позволило мне довольно успешно выйти с той глубины.
— А на тренировках не пробовали опускаться на 100 метров?
— Год назад, когда установила очередной рекорд, нырнув на 95 метров, на тренировке один раз ныряла чуть глубже ста метров. Но подняться мне не удалось, не хватило силовой выносливости.
— Что значит не удалось? Мы же сидим сейчас с вами, разговариваем…
— Я выходила с глубины по тросу на руках. Ноги «закислились» (в мышцах накопилась молочная кислота. — прим. Е.Р.), и я уже не могла ими работать, а на руках вышла спокойненько.
— Это был хороший опыт?
— Учла нюансы подготовки, кое-что изменила, принесла в жертву рекорд мира в динамике, он все равно мой, и решила сосредоточиться только на нырянии в глубину.
— Вы сказали, что последний рекорд дался вам проще. Но такую глубину даже трудно представить, ведь это не меньше чем 30-этажный небоскреб.
— Не скажу, что это был легкий рекорд. Но сознание я контролировала полностью. Даже резерв чуть-чуть остался.
— За чем теперь дело?
— Если будет хорошая мотивация, этот результат можно улучшить.
Кувырки с мантой
— Как проходит рекордное погружение?
— За день до старта, оценив свое состояние, спортсмен заказывает глубину, и судьи выставляют направляющий трос ровно на столько метров, сколько он заказал. Ныряльщик связан с ним метровым страхующим лайнером, тот, в свою очередь, закрепляется на тросе карабином и на руке или поясе спортсмена специальной липкой лентой. Ниже заявленной глубины спортсмен не упадет, если только не отстегнет страхующий карабин. Но это будет самоубийство.
— Интересно, почему вы заявили 101 метр, а не 100?
— Сто метров уже пыталась сделать англичанка Сара Кемпбел. Причем несколько раз, правда попытки были неудачными. Два раза на всплытии у нее был блэк-аут (потеря сознания. — прим. Е.Р.).
— В апреле нынешнего года Сара установила рекорд, нырнув на 96 метров. А попытка на сто метров ей не удалась. Что на такой глубине значат четыре метра?
— Это не просто четыре метра, которые можно пройти, точнее, на которые можно упасть за четыре секунды. Это еще и работа вверх в условиях огромного давления и большой отрицательной плавучести.
— На глубине сто метров давление составляет 11 атмосфер. Какие изменения происходят в организме?
— Легкие становятся примерно с апельсин. Там состояние не гипоксии, а гипероксии. А это повышенное давление кислорода, которое оказывает сильное токсическое действие на организм. Еще добавляется действие азота — он может вызвать состояние наркоза. В таких условиях очень сложно сохранить контроль над сознанием, что просто необходимо.
— При погружении воздух выдыхаете?
— Ни в коем случае. Он все равно сжимается. Если выдохнуть на большой глубине, то получишь обжим легких. Тогда при всплытии будешь откашливаться кровью.
— Рекорды стоят того, чтобы идти на такой риск?
— Чего лукавить, рекорды связаны с преодолением. А ныряние на небольшие глубины — для меня до 70 метров — вызывает огромное наслаждение.
— Даже стихи после этого появляются:
«В сверкающую бездну направляюсь
Оставив думы в воздухе земном
И рядом манта, чудно изгибаясь
Скользит над глубиной, взмахнув крылом»…
— Это я написала после того, как на пятиметровой глубине увидела манту. Она, как дитя, кувыркалась через спину. Я начала с ней вместе кувыркаться. Забавно. А в прошлом году на глубине три метра встретила китовую акулу. Скорее это был трехметровый акуленок. Мы долго смотрели друг на друга — рыбки, они очень любопытные.
Сто метров — не предел
— Давайте вернемся к погружению. Вот вы вынырнули с глубины 101 метр, что дальше? Солнышко, аплодисменты?..
— Было, конечно. Но было и осознание исторического момента: я — первая женщина, которая преодолела глубину 100 метров.
— Вас из воды вынули или вы сами смогли добраться до лодки?
— Сама, конечно. Нормализация быстро происходит. Я осталась ждать сына. Он тогда установил рекорд России, причем великолепный. Нырнул в глубину без ласт на 83 метра (рекорд мира — 88 метров. — прим. Е.Р.).
— Вы однажды сказали, что самый ужасный факт в вашей биографии то, что ваш сын Алексей пошел по вашим стопам. Мол, молод, с глубиной на «ты», а надо бы на «вы». Продолжаете так считать?
— К сожалению, он по-прежнему лезет в глубину, подбирается к элите ныряльщиков.
— Почему к сожалению?
— Потому что я понимаю, насколько это опасно. Ему 22 года, и, слава богу, риск он уже осознает и, на мой взгляд, тренируется разумно.
— Вы его страхуете при погружениях?
— Раньше встречала на глубине 40 метров. Сейчас у него есть девушка, тоже фридайвер, канадка. Она его и страхует. Фридайверы между собой очень дружны. Они понимают степень риска и с удовольствием друг друга страхуют.
— Видимо, у вас в роду какие-то особые физиологические возможности по части ныряния?
— Предпосылки, конечно, есть, но только тренировки позволяют добиться высочайших результатов.
— Когда вынырнули со 101 метра, не было чувства: могла бы и глубже?
— Если бы сразу заказала 103 — 104 метра, то и эту глубину в тот день взяла бы. Контроль, повторю, был полный.
— Как часто можно нырять на предельную глубину?
— Сейчас при свободном погружении в ластах, скажем, на 40 — 50 метров фридайверы стараются отдыхать между попытками не менее 10 минут. В настоящее время уже понимают, что нельзя многократно долго находиться под водой. Известен случай, когда ныряльщик три раза спустился со слэдом (специальное приспособление для погружения в глубину. — прим. Е.Р.) на сто метров в один день, что привело к полному параличу. Этот случай был проанализирован, и теперь ясно, что возможно лишь одно глубокое ныряние в день.
— Для вас в этом плане какая глубина предельна?
— Могу сделать два ныряния в день — на 75 и 85 метров. После 90 метров — только одно.
— Кстати, после погружения на 101 метр вы установили еще один рекорд, но в другой дисциплине…
— Через день я нырнула на 90 метров по тросу на руках. Это был мой предел, глубже уже точно не смогла бы, даже 91 метр взять было нереально.
— Это почему?
— Мне не хватает физической силы, хотя я над ней и работаю, поэтому была невысокая скорость погружения. Оно заняло 4 минуты 1 секунду.
— Готовясь к установлению рекорда в Шарм-эль-Шейхе, вы ухитрились написать учебно-методическое пособие по фридайвингу, что, кстати, несколько отвлекало от тренировок. А вас кто учил?
— Никто. Я очень внимательно смотрела по сторонам, брала ото всех понемножку. Но я могла видеть только поведение ныряльщиков, потому что методику тренировки никто никогда не раскроет.
— Что увидели?
— У сильнейших — полную отрешенность. Подумала, что надо учиться этому состоянию. Начала искать и нашла методику деконцентрации внимания у киевского ученого Олега Бахтиярова.
— К чему же приводит деконцентрация внимания?
— На какой-то отрезок времени пропадает мышление. Мы ни о чем не думаем, сохраняя этим энергию, так нужную для погружения. Это очень сложно.
— Похоже на медитацию…
— Нет, медитация подразумевает отключение от действительности, а нам необходимо контролировать ситуацию.
— Вы в этот раз ныряли без груза. Почему?
— Его пришлось бы снизу поднимать, для чего нужна сила. А у меня в этом плане, сами понимаете…
— У вас есть расклад рекордного погружения по времени?
— Вниз падение без груза было очень долгим — 2 минуты 12 секунд. Вверх — 1.38.
— Какие-то опасения были?
— Немножко побаивалась, смогу ли я компенсировать давление, уж очень большая глубина. Поэтому на тренировке и сделала погружение на 100 метров. Удостоверилась — да, могу. Хотя обычно на тренировках такие глубины не делала.
— Самые комфортные места для ныряния у вас есть?
— Красное море по прозрачности, наверное, не сравнится ни с каким другим. Я его воспринимаю как игрушечное. Цветные рыбки, разноцветные кораллы. Средиземное по обилию и великолепию красок тоже уникальное. Но для меня оно дикое. Там нет игрушек, плавают большущие рыбины.
— Свой первый рекорд в глубину вы установили в сентябре и последний тоже в этом месяце. Есть какая-то закономерность?
— Сентябрь удобен тем, что можно летом тренироваться, а осенью показать результаты этих тренировок.
— У вас шесть мировых рекордов. Осталось только два, которые вам не принадлежат. Что скажете?
— Честно? Не знаю. Это рекорды со слэдом. Я пока нырять с ним опасаюсь.
Рубрики: Новости
Метки: Наталья Молчанова...
