Архивная статья из № 3 (45) за 2006 г.
Но нет, никто не гибнет зря
Так лучше, чем от водки и от простуд…
(«Вершина». В. Высоцкий)
Из съемочного материала.
– …Считаю ли я себя первооткрывателем? Не знаю… Нужно у Джима (Боудена – прим. автора) спросить. Вот он первооткрыватель, он исследует пещеры, а у меня одна страсть… Затонувшие корабли… Я ведь стал глубоко погружаться только для одного – хотел нырять на рэки, те, что на глубине 120, 150, 200+ метров! Когда проплываешь вдоль кормы такого затонувшего судна времен Второй мировой войны, осознаешь, что ты соприкасаешься с историей, видишь корабль, чувствуешь его, становишься как бы его частью…
Это необъяснимо… Не знаю, смогу ли я объяснить вам, как почувствовал себя тогда, когда мы (нас было четверо) нашли «Ямаширо» в проливе Суригао… Лодка у нас была… Это даже не лодка, а «банка», как ее на Филиппинах называют… Представляете, всего за семь минут до того, как мы уже собирались сдаться и уехать ни с чем… И тут! Вот он, «Ямаширо»!!! 210 метров! У меня даже времени тогда не было нырнуть на него, но я вернусь, обязательно вернусь…
– Джон, вот ты на 305 метров нырнул, ты мировой чемпион… А у тебя есть еще какая-нибудь заветная мечта?
– Да, есть! Нырнуть на «Ямаширо»!!!
***
Я познакомилась с Джоном Беннетом в 2003 году. Человек с пронзительно синими глазами никак не вязался с моими представлениями о «чемпионе»… Те, кто много говорил о том, что это еще не «рекорд» и вот «они как нырнут на 330 или 350 метров»… были хамовато-самоуверенными персонами, я бы даже сказала, «с определенной степенью наглости» и хвастовства. «Будущие рекордсмены» скромностью не отличались…
Беннетт был другим. Трудно сказать, почему. Может, это и от старых комплексов, а может, это просто присущая ему черта характера – Джон Беннетт казался постоянно смущенным, как будто стеснялся того, чего добился. Ну, подумаешь, нырнул на 305 метров человек, ну что же теперь, зазнаваться? Внимательный собеседник, блистательное чувство юмора, доброжелательный, легко идущий навстречу, всегда готовый помочь. Странный такой. Мы встретились у меня дома, я пригласила и Джима Боудена, предыдущего чемпиона. Тут-то, наконец, они друг друга увидели…
***
…Один из дайв-магазинов Нью-Йорка. Два человека, один белоголовый подтянутый джентльмен в возрасте, второй помоложе, с синими глазами-звездами, заходят в помещение дайв-центра – клуба, расположенного на берегу океана. Бывший полицейский, а теперь хозяин магазина по продаже оборудования для подводного плавания Джефф приветствует наших гостей. Показывает корабли, найденные им в холодных водах Атлантического океана…
Джефф: «А вот этот, так вообще на 100 футах лежал с лишним (почти на 40 метрах)… Впечатляет?»
Гости: «О да, еще как! Интересный какой корабль. Военный?»
Джефф: «Да ну кто его разберет, видимости никакой и холодно, как в проруби… Похоже на списанный канадский линкор… А вот еще один… тоже глубоко. Любите на рэки нырять?»
Седой джентльмен: «Я вообще-то больше по пещерам… ммм… специалист…»
Синеглазый: «Да, я очень люблю на рэки нырять!»
Джефф: «А вы надолго в Нью-Йорк?»
Синеглазый: «Я послезавтра домой в Австралию улетаю, а Джим еще на один день останется.»
Джефф: «Ну и как глубоко вы, ребята, погружаетесь?»
Зависла пауза…
«1000 футов…» – еле слышно шепчет Синеглазый…
Джефф: «Извините??!! Я плохо расслышал…»
Синеглазый: «1000 футов» (осмелевшим голосом, но еще чувствуя себя неловко).
Джефф: «Вот это да!!!! Так это вы чемпион мира по глубоководному погружению? Джон Беннетт?? Так дайте же я скорее пожму вашу руку!!!!»
Джон: «Да что там… лучше пожмите руку Джиму, он до меня был чемпионом, и он настоящий, а я…»
Джефф: «Давайте, скорее, сфотографируйте же нас вместе!!! Вот теперь буду всем рассказывать, кого я видел!!! Ну надо же, Джим Боуден и Джон Беннетт!!!»
Вспышки фотоаппаратов – ПЧИНГ!!! Камера работает, все улыбаются.
Вне всякого сомнения, Джона Беннетта любили. Любили те, кто его знал. Или хотя бы один раз встретил. Ну надо же, какой хороший парень… Чемпион, а с «простыми» разговаривает, как с друзьями, не зазнается…
***
Из съемочного материала.
…Продолжаю углублять тему: – Так зачем вам все это понадобилось? Эти 305 метров? Такие страдания, такое испытание, и стоит ли это того, что вы пережили?
– Стоит… – скромно потупился ДБ.
– Почему? Зачем??? – не унималась я.
– Потому что теперь я могу нырнуть на «Ямаширо», – неожиданно признался Джон.
– А до этого не могли? – (нужно добавить, что от меня не так уж и просто отвязаться).
– Мог бы… – замялся ДБ. – Ну, видите ли… для этого нужны деньги, спонсоры. Чемпиону легче получить спонсорскую помощь, чем нечемпиону.
А я-то ждала «признания о таинственных морских глубинах сродни глубинам души, зовущих и манящих»… О том, что человек в эти секунды думает, что и вправду он «Сын Человеческий», что сродни самому Богу… А тут проза… про «Ямаширу»… и спонсоров…
Я сделала глубокий вдох и поняла: больше ни слова о рекорде я от Джона Беннетта не услышу. По крайней мере того, о чем бы другие не знали…
– Ну, хорошо, – развела я руками. Про «Ямаширо» мне слушать тогда не хотелось, хотелось слушать про рекорд, поэтому на помощь мне пришла «коварная женская смекалка…
– ОК. Последний вопрос. Джон, тебе было страшно?!
– Нет, – спокойно ответил он. – Не было… мне страшно… мне было «плохо», понимаешь?
Что-то в его голосе придало мне уверенности: пора наступать…
– Я имею в виду, там, на глубине в 300+ метров… Тебе не было страшно, ну ни капельки??!
Джон заметно занервничал… – Можно мне сигарету? – Вообще-то он не курит… Я протянула ему пачку «Marlboro Ultra Lights»… – Выключите камеру, пожалуйста…
Камеру выключили в ту же секунду. Я знала, что договор дороже денег, и что сейчас я услышу то, чего не услышал бы никто из… возьму на себя наглость предположить, из близких друзей… Впитывала каждое слово – не потому, что хотела об этом говорить или писать, тогда даже мысли такой не было… и не могло быть. Я просто хотела узнать, как чувствует себя на глубине человек, который…
– Страшно – это не совсем то слово, – сказал Джон. – Страх – это…
– Тогда почему ты так быстро всплывал? И это вертиго на 60 метрах, ты же пропустил одну из глубоких остановок, у тебя не было достаточно донного газа? Или просто ты подумал: «Мама дорогая, что это я здесь делаю??»…
– Ну-у-у-у… что-то вроде этого… Когда опускаешься на запланированную глубину – не страшно. K камере мы прикрепили фонарь, я видел свет, значит, вот она, цель… поэтому не страшно совсем, тем более, что чувствовал я себя хорошо… А когда смотришь вверх и не видишь света, вот тогда и становится страшно… Не в том смысле, что я забился в панике, если бы так, то я бы здесь не сидел… Но состояние было близкое к панике, эдакий ужас: а вот теперь нужно обратно и живым…
– А о чем ты думал?
– Про то, что поцеловал детей и ушел, а потом еще накануне пообещал с ними поиграть на выходные, если я не вернусь, что с ними будет? Это секунда отчаяния, которую нужно держать под контролем, ВЕРНУСЬ. Обязан. Никто меня сюда не загонял насильно, теперь наверх и никаких стонов и жалоб… А потом мне было больно, очень больно….
– А мне тут некоторые говорили, что Беннетт «рекорд поставил, тоже мне… вцепился зубами в веревку и еле выжил!» – не смогла удержаться, чтоб не заложить Марка Эндрюса.
– Это тебе Марк Эндрюс сказал? – хитро улыбнулся Беннетт, и я скромно потупилась… Ну не ссорить же бывших друзей, которые и так без меня уже поссорились…
– Еще как вцепился, – продолжал Беннетт. – И руками, и зубами… по-другому нельзя, глубоко нырнуть – дело нехитрое, а вот вернуться…
– А правда, что тебя со 100 метров без сознания твой бадди Рон Лус поднимал до 60 метров? – осмелела я.
– Нет, неправда, – спокойно ответил Беннетт. – У меня все пленки с собой, весь мой нырок… Я чуть действительно не потерял сознание на 60 метрах, вертиго и т.д. И это видно на пленке, но если ты заметила, я был в сознании, я пережил вертиго, мне стало намного лучше…
– И сколько тебя… так «колбасило»?
– Не помню… Часа два, не меньше…
– А потом?
– А потом мне было больно. Пролежал под капельницей.
– А еще так глубоко нырять будешь?
– Нет… Зачем? – неподдельное удивление в глазах Джона.
– А зачем нырял? – иногда я бываю просто невыносима.
– Потому что хочу нырнуть на «Ямаширо».
Ну вот… как там в русской поговорке? «Вот хрен, вот мочало, начинаем все сначала», – подумала я. – И далась ему эта «Ямашира»!!!
– ОК, Джон, спасибо большое… надеюсь, я тебя не утомила. Ну что, поехали в ресторан, а то Джим уже проголодался, да и операторов пора бы покормить… а то они, бедняги…
– Поехали, – облегченно вздохнул Беннетт. – Уже поздно, а мне завтра домой в Австралию улетать…
***
Улыбаюсь, просматривая, наверное, уже в сотый раз, видеоматериалы из дайв-магазина в Нью-Йорке. Такое случается раз в жизни… Я и моя съемочная группа с нашими друзьями, мировыми чемпионами. Это было в октябре 2003 года, в декабре я уже призналась Беннетту, что хочу снимать его погружение на «Ямаширо»… Последний мейл от Беннетта я получила в начале марта 2004 года…
«Стало быть, встречаемся на Палау (Микронезия) 24 марта. Обсуждаем погружение на «Ямаширо», раньше никак не могу, обстоятельства… Но, черт возьми, я ужасно рад, что все сложилось и этот проект состоится, не представляешь себе, как я рад… Если тебе нужно что-нибудь, пожалуйста, напиши… Сейчас провожу курсы (тримикс) на Филиппинах, потом в Австралию… Если захочешь присоединиться к группе студентов до Микронезии– сообщи… Буду на связи, всего доброго, Джон».
Перед Микронезией я поехала в Таиланд, а потом, 15 марта, ровно за 9 дней до нашей встречи, я и увидела вот эту «новость»…
Портал технического дайвинга, Иван Горбатенко, инструктор TDI:
«5 марта 2004 года, во время выполнения коммерческого погружения на затонувшее судно в Южной Корее, погиб Джон Беннетт.
По словам его бадди, погружение проходило на глубине 45 метров, температура воды была 7 градусов, видимость 1-2 метра. Использовалась смесь с содержанием гелия 29%, донное время должно было составить 20 минут, общее время погружения – 73 минуты.
Напарник Джона обратил внимание на необычное поведение последнего. На вопросительный знак «ОК» Джон ответил утвердительно. Тем не менее, его поведение продолжало оставаться странным, и бадди подал знак «всплытие». Джон подтвердил знак.
Бадди начал всплывать, однако через некоторое время обернулся и увидел, что Джона за ним нет. Вернувшись и не найдя его, напарник продолжил всплытие.
На деко-остановке он увидел поднимающиеся снизу пузыри, которые потом прекратились. После подъема на поверхность он известил руководителя работ о том, что Джон пропал. На поиски последнего отправился еще один дайвер. Поиски длились 20 минут, но были безуспешными. После этого несколько часов Джона искали на поверхности, но найти так и не смогли».
Хочется добавить: такая вот история. 15 марта 2004 года Джон Беннетт, чемпион мира по глубоководным погружениям, первый аквалангист, преодолевший 300-метровый барьер и покоривший глубину в 305 метров, исчезает при крайне загадочных обстоятельствах у берегов Южной Кореи. С тех самых пор, а именно с 2004 года, новостей не прибавилось, а к вышеизложенной истории не было добавлено ни слова.
***
Южная Корея, корабль, затонувший в нескольких милях к юго-западу от острова Вонгдеунг, ледяная вода, нулевая видимость, глубина 45 метров… и без вести пропавший герой и кумир глубоководников Джон Беннетт. «Мемориал Джона Беннетта» заочно хоронит погибшего чемпиона. Поиски тела оказались безрезультатными, а жена погибшего и его двое детей не получают ни гроша от страховой компании: нет тела – нет доказательств, что мертв, а если нет доказательств, значит, не «погибший», а «пропавший», так что извольте по закону подождать еще 5 лет, если не объявится, – значит точно умер, и вот тогда…
А пока Габриель Гаррис с 10-летним Джошуа и 8-летней Кейти вынуждены съехать из дома – нет денег для регулярных выплат, а дом куплен в кредит. Живут они у друзей. Каждый год 7 марта, в день рождения покойного Джона, Габи покупает торт, дети любят шоколадный… они зажигают свечи… Тогда, в 2004 году, за неделю до того, как он уехал в эту злосчастную Корею, чтобы не вернуться больше никогда, Джону исполнилось 45 лет.
…46 свечей в 2005-м, и 47 свечей в 200-м… С днем рождения, Джон, ты жив для нас и сегодня, 7 марта 2006 года тебе исполнилось 47 лет… Исполнилось бы 47 лет… 15 марта семья приходит к установленному памятнику-мемориалу, возлагает цветы на могилу, в которой никто не похоронен, и, поскорбив о потерянном муже и отце, уходит домой, вернее туда, что они сейчас называют «своим» домом.
10-летний Джошуа восклицает: «А может, он и вправду жив?». Конечно «жив», думаю я, глядя на мальчика – вылитую копию отца. Достаточно один раз взглянуть в зеркало, чтобы убедиться в том, что отец его «жив»… Кейти считает по-другому: «Нет, он умер, его же нет с нами… Если бы он был жив, он бы нас нашел, он бы к нам вернулся уже, а если не вернулся, значит…»
Значит… Потерян… Навсегда. Там, у берегов Кореи, на затонувшем корабле с неизвестным именем. На 45 метрах. А может и не на 45… какая теперь разница? Ведь его так и не нашли.
***
Джон Беннетт родился в Великобритании 7 марта 1959 года. Так себе, обычная биография обычного человека, родители разведены, в 17 лет – армия, прыжки с парашютом, потом, после армии, карьера, оставляющая желать лучшего, – охранник, стоящий у дверей одного из модных ночных клубов Лондона, а попросту по-нашему: «вышибала»… Бодибилдинг и стероиды, мышцы не столько накачаны постоянными физическими нагрузками, сколько спецпрепаратами, – помогают отпугивать субтильных англичан, пытающихся проникнуть в покои «ночного клуба» за «бесплатно»… а также строптивых клиентов, не желающих платить за вход или уходить вовремя… Вот тогда и требовалась помощь Джона: поигрывая мышцами, «качок» наводил ужас на распоясавшихся хулиганов… И все было бы ничего, только «этого было мало», да и случилась тут неприятность, а именно… Не скажу точно кто, где и когда, но Джона избили, и сильно… Карьера вышибалы никогда не нравилась Джону, а после происшедшего и вовсе противна стала… Потом была «психиатрическая клиника Бродмура», куда Джона пристроили подработать санитаром. Бродмур был не обычной «психбольницей», а лечебницей для преступников, приговоренных судом к «высшей мере наказания» в понятии английского правосудия – пожизненному заключению.
Приговоренные (в массе своей серийные убийцы, насильники несовершеннолетних и прочие «чикатилы», которые были признаны судом «вменяемыми») отправлялись отбывать свое пожизненное заключение в тюрьмы, а доказавшие свою невменяемость отправлялись в психиатрическую клинику Бродмур, где и находились под присмотром санитаров. В том числе и под присмотром Джона Беннетта. Нужно ли объяснять, каково присматривать за такими вот «орлами», но платили в клинике за работу хорошо… Джон не выдержал испытания «сумасшедшим домом». Он отправился путешествовать: Австралия, Филиппины…
В Австралии Беннет проходит курс Open Water Diver. 18 метров – максимальная глубина, и наконец-то вот она: долгожданная мечта. Другая реальность. Параллельный мир, идеальная тишина, и «неземная красота» этого мира позволяет забыть несовершенство земного мироустройства, реальность заменяется на виртуальную. Вне всякого сомнения, Джон нашел свое «измерение», в котором ему хотелось бы жить… и умереть.
Потрясенный своим открытием, он принимает решение начать карьеру профессионального аквалангиста. Глубоководные погружения на затонувшие корабли по-настоящему стали его страстью, но… Начинающему дайверу пришлось нелегко: ему нужно было избавиться от лишнего веса, привести себя в должную физическую форму – все это требовало жесткой дисциплины: никаких сигарет и пива, регулярное посещение спортивного зала, физические нагрузки, тренировки и… как известно, профессионалам требуется опыт, так что 90% времени занимают погружения. Итак «нырять, нырять и еще раз – нырять», не важно где, важно «как», а силы воли Джону было не занимать.
Не пройдет и нескольких лет, как Беннетт приобретет имя и мировую известность человека, целью которого стало постоянное стремление к установлению рекордов… Мотив? Мы рассмотрим этот вопрос позже. Джон переезжает в Австралию, страну не самую подходящую для «покорителя морских глубин», где с глубиной на севере Австралии в провинции Квинсленд, месте расположения легендарного Большого Барьерного рифа – не просто «плохо», а совсем «беда»… Максимальная глубина 30 метров, так что или на лодке 10 часов в открытое море, что позволить себе по материальным соображениям нелегко, или… в «озера»: глубина некоторых из озер в районе Порт-Дугласа достигает 70-80 метров… В пресной холодной воде неуютно, видимость практически нулевая, да и путь к подобному «сайту» неблизкий. Джон решает перебраться на Филиппины вместе со своей женой Габриелой Гаррис и сыном Джошуа.
Страна благодатная для подобного рода занятий, настоящий коралловый рай для новичков, а для состоявшихся дайверов и исследователей морских глубин – целая коллекция затонувших во время Второй мировой войны рэков от 10 метров до… 120… а то и 250 метров… Джон становится инструктором PADI, потом TDI, занимается обучением приезжающих из разных стран мира студентов различного рода погружениям: от Open Water и Wreck Diver до Trimix Diver (глубокие, до 100 метров погружения на газовых смесях с использованием гелия).
Карьера инструктора-подводника требует определенных жертв: хочешь стать знаменитым – «снимись в кино», «попади на телевидение», если не на ТВ, то хотя бы в журналы и газеты. Больше славы – больше рекламы, больше рекламы – больше студентов. Это бизнес. У Джона и Габи рождается дочь Кейти, семью нужно содержать и даже в такой относительно дешевой стране, как Филиппины, приходится тяжело работать. Решение стать «чемпионом» было, с одной стороны, обусловлено чисто прагматическими соображениями, с другой – чисто профессиональным интересом. Предыдущий мировой чемпион, известный покоритель и исследователь глубоководных пещер, американец Джим Боуден, в 1994 году совершает свое рекордное погружение на глубину 278,2 метра с аппаратом открытого цикла в месте под названием Закатон (Мексика).
***
Закатон есть ни что иное, как наполненная пресной водой провалившаяся карстовая пещера, уходящая на глубину 314 метров, так называемый «sink hole». Загадочное название и трудно переводимое на русский язык. Английское «синк»… означает «тонуть»… Ну «хоул», понятное дело, переводится как «дыра», стало быть – «Утонувшая Дыра», или «Дыра Неизвестного Утопленника», или «Провалившаяся Дыра», или «Дыра в результате провала» (хотя это тавтология, если она дыра, так, ясное дело, что она есть «впадина», оставим этот вопрос для геологов и филологов).
На рассвете 14 апреля 1994 года аквалангист с мировым именем Шек Эксли, опытнейший пещерник-глубоководник и его напарник Джим Боуден отправляются к Закатону для погружения на глубину 300 метров. Это был запланированный рекорд, небывалый, невиданный и неслыханный. Эксперимент «прост» до «смешного»: доказать, что человек способен погружаться на подобные глубины при условии использования так называемых газовых смесей: кислорода, азота и гелия в определенных пропорциях. Плюс ко всему, естественно, время, требующееся для декомпрессионных остановок, превышало все «мыслимые» лимиты… После подобного погружения дайвер должен декомпрессироваться, по крайней мере, ну эдак часов восемь в лучшем случае. Под водой. Выход на поверхность раньше этого срока – смерть…
Дерзко? Еще бы. Пара погружается на рассвете, используя два независимых троса, находящихся на небольшом расстоянии, так что до глубины 90 метров они еще могли ревниво поглядывать друг на друга, кто быстрее… Рубеж в 90 метров пройден – и вот ты в кромешной тьме один на один… с Закатоном – «Черной бездонной дырой»… Джим Боуден вскоре поймет, что ему не пройти границу 300 метров. Донный газ буквально тает на глазах, можно рискнуть, только зачем? 1% из 100%, что дотянешь до поверхности… Боуден принимает решение прекратить спуск и немедленно начать подъем. К черту 300 метров. Шек наверняка поставит рекорд, он и более опытный, а потом, он везучий…
На поверхность Джим Боуден вернулся один. Тело Шека достали на третий день… лишь потому, что он, обмотавшись веревкой, привязал себя к тросу… Прибор показывал глубину 270 метров, оборудование исправно, давление в одном из баллонов с донным газом… «низковато»… тем не менее не «смертельно», что случилось? Остается догадываться, правду уже никто никогда не узнает, а спекулировать теоретически о «Си-Эн-Эсах» с «Эйч-Пи-Эн-Эсами» и так называемых «блэкаутах» можно сколько угодно. Тяжелую утрату переживали все, кто знал Шека. Джон Беннетт, в то время еще неопытный ныряльщик, переживает свое первое потрясение: Шек Эксли был его кумиром, человеком, на которого многие аквалангисты, в том числе и Джон, равнялись, похожим на которого хотели бы быть…
Казалось бы, этого было достаточно, чтобы остановиться и задуматься, а стоит ли повторять подобный эксперимент. Однако, вопрос о том, а нужно ли это, для ДБ был решен: да, нужно. И еще как. Если аквалангист погибает на такой глубине, это не повод для того, чтобы остановиться, испугавшись последствий глубоких погружений. Напротив, это мотив к тому, чтобы найти правильный и безопасный метод для подобных погружений, для ДБ это означало, что нужно поменять «причину», тогда и следствие будет другим… Причина была в «неправильных смесях». Беннетт и его к тому времени уже сплоченная команда помощников переходят на использования в больших количествах гелия – газа, которого до этого дайверы не то чтобы «побаивались» или которому «не совсем доверяли», а прямо-таки «шарахались, от него как от чумы»…
Никто до конца пока не разобрался в последствиях употребления гелия в больших количествах. Разве что отмечали, что при твердом уме и светлой памяти на глубине свыше 150 метров у аквалангиста начинается так называемый «тремор», синдром нервной системы – конечности дрожат, как у страдающего болезнью Паркинсона, а с увеличением глубины все тело начинает вибрировать, не оставляя человеку ни малейшего шанса даже подумать, что он каким-то образом способен повлиять на эдакое безобразие и, тем более, его остановить. Но в природе все сбалансировано и продумано: на самом деле, очень даже можно «остановить». Для этого нужно или прекратить спуск и подниматься на поверхность… или вообще не нырять глубоко, что в нашем случае отпадает как вариант.
На вопрос «нырять или не нырять?» Джон Беннетт ответил утвердительно. Нырять. В 1999 году он погружается на глубину в 254 метра, рекорд впервые поставлен в условиях «открытой воды». Условия резко отличались от «закатоновских» – течения, погодные условия и прочее делали морские погружения относительно сложными… Относительно Закатона. Тем не менее, Беннетт возвращается на поверхность живым и невредимым, выбранные им смеси «работают», а это дает новый толчок к различного рода экспериментам. Например, к погружению на рэк «Восточная Принцесса» – гигантский лайнер, лежащий на глубине 120 метров в заливе Ормок, Филиппины. Это и было настоящей мечтой Джона Беннетта: рэки были его страстью, если его гелиевая теория работает, это значит, что он сможет погружаться на затонувшие корабли, лежащие на глубинах, не досягаемых для простого «смертного» дайвера – 120, 150, 160, 200+ метров!
За Беннеттом наблюдает вся «дайвинг-коммюнити» или, по-русски, вся «общественность» аквалангистов… Джон проводит на «Принцессе» 45 минут на 120 метрах и готовит свой новый рекордный нырок на…
***
«Ямаширо» – этот японский корабль затонул в 1944 году и лежит на глубине 210 метров в проливе Суригао. Течения 4-5 морских узлов, плохая видимость и глубина… В 1999 году Барри Мэттэр и Джим Ноубел, бывшие военно-морские офицеры, а после охотники за морскими сокровищами военных рэков, находят легендарный «Ямаширо». Пo слухам, в то время весьма распространенным и совершенно ничем не обоснованным, на корабле «Ямаширо», пытавшемся прорваться к острову Лейте под руководством отважного вице-адмирала Нашимуры, и попавшему под обстрел противника (а в нашем случае «союзника»), везли «чистое золото», стратегический запас… Торпедированное американцами судно затонуло к югу от Лейте, унеся с собой в морские пучины 1100 жизней… Вопреки желанию союзников оказать помощь тонущему противнику и пытавшихся подобрать с морской поверхности людей, японцы, верные военным законам самураев, умирали как истинные камикадзе, наотрез отказавшись от помощи, они последовали вслед за тонущим кораблем.
Барри и Джим отчаянно старались отыскать затопленное судно и нырнуть на него… Но, увы, так и не смогли справиться с задачей. «Ямаширо» нашли, а вот с погружением… слишком глубоко и слишком опасно. Тут-то им и посоветовали обратиться к Джону Беннетту… С того самого дня этот корабль стал его наваждением. В 2000 году Джон в сопровождении членов своей команды отправляется в пролив Суригао, приборы подтвердили: на глубине 210 метров лежит корабль, размерами и формой напоминающий «Ямаширо», 90 из 100 – это он и есть. Эти выводы позже подтвердил и Энтони Талли, американский писатель и ученый, который на протяжении нескольких лет занимался исследованием битвы в районе Суригао и досконально знал, как должен выглядеть затопленный корабль.
Координаты были верными. Не было спонсора. Джим с Барри в то время не рискнули финансировать проект – дороговато будет, подумали они. Джон занялся поисками спонсоров, среди которых оказался японский морской офицер – по слухам, родственник одного из погибших. Много денег посулил он за то, чтобы Беннетт «донырнул до бойлерного отделения» (по всей видимости речь идет о машинном отделении, т.к. на паровых судах для этого отсека в английском языке использовалось именно такое название – прим. ред.) и достал оттуда некий «необычный предмет»… Только вот сможет ли, и потом, кто его знает, где она, эта «бойлерная»?.. Корабль «Ямаширо» – размером с хороший «Титаник»… 213 метров, одна надстройка чего стоит – 44 метра высотой. И кто знает, как лежит корабль… Нужны приборы, роботы, сонары… Одним словом, без посторонней помощи проект не потянуть. В финансовом смысле – полное разорение, но… время шло, спонсоров искали, а Джон в промежутке между поисками спонсоров и мечтой о погружении на «Ямаширо» совершает еще одно рекордное погружение.
***
В ноябре 2001 года, в местечке под названием Пуэрто-Галера Джон Беннет преодолевает «невзятый глубинный барьер в 300 м»… Подробности этого неслыханно дерзкого погружения будут еще долго обсуждаться аквалангистами всего мира, об этом написано и сказано было немало… Поэтому давайте не будем вдаваться в подробности, тем более, что они все уже описаны… Вопрос уже не в том, как он «нырнул», чем «дышал» и сколько времени у него занял декомпрессионный подъем… Интересно другое, как он смог доказать, что он нырнул на такую глубину… Ведь, как известно, компьютеры (VR3 в данном случае) отказывают приблизительно на глубине 260-280 метров…
Для рекордного погружения Беннетта был натянут трос, к которому крепился груз (90 кг). Трос измеряли до погружения – 305 метров. Нашли необходимую глубину при помощи GPSa, опустили груз, забуив трос на поверхности. Один из членов команды Беннетта, Мистер Ли из Кореи, которого прозвали «Чародеем», сумел соорудить глубоководную камеру с герметичным боксом, рассчитанным на 350 метров. Камера крепилась на самом конце троса на глубине в 305 метров, к ней же была прикреплена белая пластиковая табличка с отметкой 300 м. Камера снимала. В то же самое время Star TV и их съемочная группа вела съемку «бетакамом» на поверхности. Джон и его рекорд на протяжении всех 9 часов 40 минут снимали два подводных оператора. Смысл всего происходящего: никаких секретов от общественности, все задокументировано, все отснято, все засвидетельствовано.
Глубоководная камера корейского мага Мистера Ли была настоящим чудом. Тот, кто видел эту съемку, знает, о чем я говорю. Это впечатляет, а главное, не оставляет сомнений. Джон опускается глубже установленного рубежа в 300 м.
Именно поэтому, а не по каким-то иным причинам, о которых говорят «злопыхатели и завистники»… фильм приобрел National Geographic, и показали его по двум телевизионным каналам в Великобритании… О Джоне Беннетте писали все журналы мира, веб-сайты были переполнены информацией, в мире скуба-дайвинга произошел настоящий фурор: вне всякого сомнения, рекорд, доселе принадлежавший Джиму Боудену, был побит Джоном Беннеттом. И не на два метра глубже, а «по-взрослому»… Джим поздравляет нового чемпиона, и вот оно, долгожданное счастье: в один прекрасный день Джон Беннетт проснулся знаменитым…
На весь мир. Приглашения на различные дайв-форумы с публичными выступлениями и просьбами дать интервью сыпались, как из рога изобилия. Джон достиг того, к чему так стремился невероятным трудом: штанга, пробежки, тренажеры, опять штанга, опять бег, отжимания, нагрузки, нагрузки, нагрузки… Что ж, слава требует жертв. Итак, 305 метров и «еще живой», как в шутку написали друзья на подаренной Беннетту футболке во время празднования нового мирового рекорда в Пуэрто-Галера. Жена Габи, не на шутку взволнованная новым рекордом мужа, требует от него в присутствие свидетелей расписки: «Больше ТАК глубоко не нырять!!!!». Смущающийся Джон, застенчиво улыбаясь, подписывает обещание – «Так глубоко больше не буду»…
***
Из съемочного материала.
– Джон, а ты в Бога веришь?
– Скорее нет, чем, да…
– А во что ты веришь? В азотный наркоз?
– Ну почему (смеется), не только!.. Я верю в свою семью, верю в их любовь, верю, что они меня ждали. Это мне помогло подняться на поверхность, выжить тогда, во время моего рекорда…
Потом мы долго переписывались. Я понимала, что он «настоящий». Спросила про Марка Элиатта и его «рекордное погружение»…
– Ты ему веришь, Джон?
– Нет.
– Почему?
– Потому что Я ТАМ БЫЛ…
***
Не знаю почему, я предложила Беннетту финансировать и снимать его «Ямаширо»… Наверное потому, что он никогда меня об этом не просил. Он вообще в отличие от других никогда не выпрашивал денег на свои проекты, странно, но спонсоры всегда находили его сами и сами же финансировали. «Сами все предложат и сами все дадут»– это про него. Я же просто спросила, не будет ли он против, если мы будем снимать его погружение на «Ямаширо», а за это оплатим все расходы по организации дайва… Реакция Джона была странной (позже я узнала, что один из спонсоров, пообещав «помощь», так и не помог, а стало быть, вызвал страшное разочарование у всей группы поддержки). Скажем так, он отнесся к этому с некоторым недоверием… сначала. Долго переспрашивал, серьезно ли я готова к «Ямаширо»… Я пожимала плечами, «Ямаширо» так «Ямаширо»… Глубокие рекорды мы никогда не снимали, рекорд Беннетта пропустили, зато сможем присутствовать при его погружении на «Ямаширо». На вопрос, зачем мне это нужно, я просто ответила, что «человек он хороший», а потом мечта, ну и так далее….
А потом – он сам, Джон Беннетт. И это «большая честь». Понадобилось еще какое-то время, прежде чем он наконец-то «поверил своему счастью»… Это была не шутка. Я говорила совершенно серьезно о том, что могу себе позволить «Ямаширо» при условии, что наша съемочная группа будет присутствовать при его погружении, и, соответственно, его снимать… Радоваться сильно он боялся, чтобы не «сглазить», но по тону чувствовалось, что рад он был неописуемо. К тому времени Джон с семьей переехал в Австралию. Бизнес в Тех-дайв академии в Порт-Дугласе хоть хорош по-своему и престижен, но прибыли обещанной не приносит, так как техническому дайвeру все равно приходится «за глубиной на Филиппины ехать». К тому же они с Габи купили дом, детям нужна приличная школа (Порт-Дуглас – место не из дешевых). Все это требует постоянных заработков с частными клиентами…
Джон чувствует себя неважно, просто устал, морально устал от будней, смена места жительства сильно повлияла на его настроение, работать тяжело, клиентов приходится возить на озера (а где еще в Порт-Дугласе можно найти дайв-сайт глубиной в 50-70 метров?). А это два часа от Академии до места, потом два часа в холодной зеленой мутной воде, а потом еще два часа назад в Академию, после – домой… Друзья и близкие удивлялись: ДБ, до этого радостный и энергичный, постоянно хочет спать, жалуется на усталость… В Порт-Дугласе собралась очередная группа студентов Беннетта для тримикс-курса, он принял решение везти их на Филиппины, надоело в Австралии… Во время последней лекции, точнее экзамена, Беннетту позвонили из Кореи…
***
Нужна помощь, у берегов Южной Кореи затонул траулер, была обнаружена утечка топлива, которая грозит экологической катастрофой всему побережью.
Срочно формируется группа коммерческих дайверов для выполнения несложной, но изнурительной работы: отсек с утечкой должен быть обнаружен, а пробоина заделана. Платят хорошо, вернее, более чем хорошо, 2500 долларов в день. Пять дней работы и… можно ехать домой. И не думать о деньгах еще какое-то время, выплатив очередную долю кредита за дом, можно было бы думать о приятном, например… о «Ямаширо»…
Джон согласился, не раздумывая, позвонил жене, попросил срочно выслать ему FEDEX-м сухой костюм – вода в Корее всего 4 градуса, без «сухаря» пропадешь… Получил ли Беннетт свой костюм или нет, на этот вопрос ответить сложно.
Джон выехал в аэропорт Манилы, отправляясь первым же рейсом в Сеул. Водитель удивленно заметил, что пассажир его спит на заднем сиденье, так и оставив мешок с вещами, в которые он должен был переодеться (джинсы, рубашка, кроссовки) на переднем сиденье автомобиля… Перед самым аэропортом Беннетт очнулся ото сна, переоделся и отправился в Сеул, где его поджидали друзья – тот самый Мистер Ли по прозвищу Чародей и лучший друг и верный помощник во всех его рекордных погружениях Рон Лус.
В Сеуле была сауна, а потом вперед – в море на рабочем боте. Джон звонит жене, страшно расстроен, что не повидался с детьми перед поездкой, обещает через пять дней вернуться в Порт-Дуглас. Сетует на то, что забыл на Филиппинах маску, ну да ничего… Рон ему свою отдал, с ластами тоже беда… оставил в дайв-центре, очень торопился, устал… В море холодно, но само погружение неглубокое, метров 45, не больше… на судне не работает ни один кислородный газоанализатор, Джон раздражен, в то же время растерян, получилось так: у лучшего друга маску забрал, и Рону пришлось в «корейской маске» нырять на рэк, который заранее раздражает. Ходовые, ведущие к месту утечки топлива, натянуты вдоль кормы, при нулевой видимости без ходовиков нельзя, потеряешься. Руки мерзнут без перчаток, дрожат от холода и совсем не слушаются, зубы предательски стучат, ну еще немножко, и вот она, долгожданная «пробоина»… ни зги не видно, все наощупь. Да, тяжело, но ведь платят и к тому же всего через четыре дня – домой в Австралию…
– Джон, да что с тобой? – руки Рона трясут плечо друга. – Очнись! У тебя все нормально, как ты себя чувствуешь?
Беннетт смотрит на друга невидящими глазами: со мной все ОК…
***
День второй.
– Может, тебе сегодня не нырять?
– Со мной все нормально.
Второе погружение: Джон в паре с Роном, как обычно. Все идет по плану, только Джон, вместо положенного поворота направо, к линю сворачивает налево… Рон догоняет друга, показывает сигналом: «Ты куда? С ума сошел? Направо, тебе же несколько раз говорили!!!». По глазам понятно: приятель зол не на шутку. Стиснув зубы, Джон плывет в нужном направлении… Но на сей раз Рон пропускает его вперед, интуитивно чувствуя «что-то не так… хотя нет, вроде бы все нормально…».
Ладони привычно скользят вдоль линя. Джон внезапно останавливается. Руками охватывает голову… Определенно, что-то не так…
Рон разворачивает друга лицом к себе, вглядывается в его глаза, стараясь понять, в чем дело.
«ОК?» – спрашивает он. Джон агрессивно отталкивает от себя друга, и, показав ему «ОК», отплывает в сторону… От внезапного толчка Рон теряет загубник, ледяная вода, попавшая в маску, обжигает лицо. Уже спустя пару секунд, решив проблему, Рон ищет взглядом напарника. Джона рядом нет. Пронзительно вглядываясь в вязкую серую взвесь, Рон пытается разглядеть хоть какие-нибудь признаки жизни…
Сердце отчаянно стучит, и липкий холод страха обвивает тканью тело. Ну вот и они, долгожданные пузыри, значит, он где-то рядом, значит, дышит, живой, слава Богу… Рон подплывает к приятелю и уже категорически показывает: «Наверх, сейчас же». Никакой реакции.
Потом, как в замедленном кино, последовал ответ: «ОК». Рон поднимается на поверхность, видит пузыри воздуха, Джон всплывает, только похоже, что он потерял конец, ведущий на поверхность, пузыри удаляются все дальше и дальше от троса, к которому прикреплен буй. А потом и вовсе исчезают из виду. О чем молчит Рон Лус? Не знаю, не думаю, что он в этом признается даже на исповеди… Вижу, что ему больно, до сих пор больно, и он себя винит в том, что не помог, не увидел, не почувствовал и потерял. Потерял друга. Никто не винит Рона, да и не дай Бог кому-нибудь из нас оказаться в такой ситуации.
Рон смотрит на фото улыбающегося Беннетта: «Только теперь я понимаю, что не разглядел, что с ним что-то происходит… Нет, еще до начала погружения… Перед погружением он был совершенно нормальным, шутил… А потом… Джон был таким ранимым, и еще страшно скрытным, я же его лучший друг, но поверь, он и мне никогда бы ни на что не пожаловался… Так уж устроен он был…
Я вернулся… Я искал его, но я не хотел его найти, понимаешь? Я не хотел видеть его мертвым…».
Я понимаю.
***
Джон так и не всплывает, его ищут на дне, на поверхности… И не могут найти. Через час становится ясным, что уже не найдут. Никогда.
***
Когда я поняла, что Джона больше нет, я «почти» нашла «Ямаширо». Перечитала его письма, ну да, так оно и есть… План: 210 метров 10 минут. Это был «беннеттовский» запланированный рекорд… Вернее «был бы». Что же погубило Джона Беннетта? Глубокие погружения и их последствия для организма? Не берусь судить, могу точно сказать одно: после рекорда, два года спустя, в 2003-м, я лично встречалась и общалась с Джоном, и он был вполне здоров и адекватен.
Мастера говорят: человек погибает при «случайных» обстоятельствах только в одном случае, «когда совершает неправильный выбор»… Причина – следствие. Не знаю и никогда не узнаю, что он «думал или чувствовал в этот момент»… и «было ли ему страшно». 45 метров, Южная Корея, температура на глубине – 4-5 градусов по Цельсию. И Джон Беннетт, сжимающий голову руками, и, упрямо стиснув зубы, отрицающий очевидное: Боже, как же больно!
P.S. Знаю, что по поводу глубоководных «рекордов» есть разные мнения. Знаю, что многие считают: не надо было нырять так глубоко, не умер бы в Корее на 45 метрах. Наверняка сосуды, инсульт и т.д. Очень даже возможно… Только я упрямо продолжаю верить (до сих пор), что… «ТАК ЛУЧШЕ, ЧЕМ ОТ ВОДКИ И ОТ ПРОСТУД».
P.P.S. – А вы бы нырнули на «Ямаширо»? – пристаю я с вопросом к очередному дайверу с известным именем.
– Я?!! На 210 метров в таком течении?? Я что, по-вашему, сумасшедший??!!!
– А Беннетт считал, что сможет нырнуть…
– Так это был Беннетт!!!
– А вот вы можете нырнуть на «Ямаширо»? – спрашиваю я другого известного глубоководника.
– А сколько мне за это заплатят? Если заплатят кучу бабла, то нырну…
«Ну уж дудки, – думаю я. – Такому заплати «кучу», и он там навсегда останется, потому что ему это «не нужно» было, а мне на себе этот груз всю жизнь потом…»
– А вы? – я спрашиваю Нуно Гомеса, настоящего чемпиона (315 метров, аппарат открытого цикла).
– Нырну! – отвечает Гомес (рекордсмен – он и в Африке рекордсмен!!!). – Только нужно сначала посмотреть на корабль и оценить погодные условия…
Вот и замечательно. Поедем и «посмотрим». Если опасно, нырять не будем. Просто «посмотрим».
Текст: Елена Константину
Фото: Erik Liongoren и из личного архива John Bennett
Метки: Тек Форс...
