Архивная статья из № 6 (48) за 2006 г.
Яхта «Тара». Построена во Франции в 1989 году по инициативе французского путешественника Жан-Луи Этьенна. Под именем Antarctica парусник прошел все океаны. Флаг – французский, длина – 36 м, ширина – 10 м, осадка максимальная – 2,5 м, минимальная – 1,5 м, водоизмещение – 200 т, материал корпуса– алюминий, мачты – от 2 до 27 м, площадь парусов – 400 кв.м., спальные места – 17, способность к автономному плаванию – 5000 миль.
С 1995 года яхта известна под именем Seamaster и под командованием сэра Питера Блейка совершала экспедиции в районе Антарктического полуострова, Южной Америки при поддержке программы по охране окружающей среды ООН. В 2003 году яхту купил ее нынешний владелец, Этьенн Буржуа, и по семейной традиции назвал Tara. Цели проекта Этьенна Tara-Arctic 2007-2008– научные исследования, охрана окружающей среды, привлечение внимания общества и особенно молодого поколения к проблемам экологии и будущего Арктики.
В статье Джерома Конена «Antarctica. Перейти последнюю границу» (ОКТОПУС №4(40) 2005) о путешествии на яхте «Котик» из Ушуаи через пролив Дрейка к оконечности Антарктиды упоминается, что на рейде Ушуаи стояла знаменитая французская яхта «Тара», куда они получили приглашение на ужин. Но разыгрался нешуточный шторм, надо было срочно то ли уходить, то ли перепривязываться, и на ужин ребята не попали. Слово «Тара» запомнилось и почему-то взволновало. Сразу не пришло в голову, что яхта названа так в честь Тары – «дома, в который возвращаются всегда» из романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». По другой версии – на языке маори «Тара» означает «Божественный путь». Так или иначе, еще не увидев строгую двухмачтовую красавицу «Тару», очень захотелось попасть туда! Поэтому приглашение поучаствовать в экспедиции Tara-Arctic 2007-2008 на начальном этапе, пройти в августе 2006 года Северным морским путем от Мурманска до Тикси – принято.
3 августа. Мурманск. 68°58’ с.ш. и 33°03’ в.д.
Билет Москва-Мурманск, в одну сторону. Прямо с самолета – в Рыбный порт. Там, на 11 причале, где еще чувствуется запах рыбы, оставшийся от периода расцвета порта, стоит наша «Тара». Первый проход в порт удался легко, несмотря на то, что судовая пассажирская роль– на центральной проходной, а мы пытаемся войти с ближайшей. На хладнокровное предложение позвонить на центральную, на удивление, позвонили. На яхте нас встретил улыбающийся Роман Трубль, координатор программы «Тара-Арктик». Тут как тут погранцы – наше проникновение на борт иностранного судна вызывает вопрос. Повеяло совком в худшем проявлении. Долго разбирались с ролями, но, наконец, здравый смысл восторжествовал, и претензии снимаются.
На борту обстановка рабочая, грузят какие-то доски. Шипшандер, который не говорит по-английски, а тем более по-французски, никак не может понять, что нужно прикупить бамбуковые жерди. Мурманское телевидение рвется осветить приход в порт иностранного парусника. Все заняты своими делами, но не упустили случая галантно представиться – французы, черт подери.
5 августа. Выход в море.
С утра начинается оформление на выход. Портовые службы, пограничники, проверки паспортов, проверка состояния судна и его готовности идти по Северному морскому пути, всех много и все хотят каких-то бумаг…
«Тара», конечно, не ледокол, но она уже бывала и в Антарктиде и в Арктике, достаточно взглянуть на умопомрачительные фотографии, висящие в кают-кампании. Это настоящая полярная яхта, льдины толщиной 20 см может ломать, наезжая на них сверху мощным носом. Алюминиевый корпус специально спроектирован и построен для противостояния давлению дрейфующих льдов и низких температур. Форма корпуса – округлой формы, подобно знаменитому «Фраму» Нансена. Именно путешествие Фритьофа Нансена, первый арктический дрейф «Фрама» (1893-1896), стало прообразом и идеей экспедиции «Тара-Арктик 2007-2008».
Специально для продолжительного дрейфа на яхте были проведены работы и установлено дополнительное оборудование: мощный паровой котел и внутренний кулер; на яхте теперь 6 независимых генераторов, в том числе два ветровых (по 350 Ватт каждый); 40 квадратных метров солнечных панелей; газовая плита; галогеновые лампы заменены на светодиодные; новые ноутбуки с меньшим энергопотреблением, чем стационарные компьютеры; баки для топления льда (опреснитель морской воды, работающий в океане, не пригодится в условиях дрейфа); уплотнитель отходов и дробилка мусора. Классная полярная экипировка, вплоть до мощных пуховок, изготовлена специально фирмой agnes.b – главным спонсором проекта. Рассчитаны запасы еды и питья на 2 года экспедиции.
По связи, как тихо и с уважением комментирует один из проверяющих, «наши ледоколы отдыхают»: Иридиум, Стандарт B, радио BLU, Стандарт C, Интернет, прием погоды и карт ледовой обстановки, – ВСЕ возможное.
Постепенно атмосфера из напряженно-ожидательной перерастает в сентиментально-романтическую. Марион, будущий морской биолог, студентка выпускного курса Парижского университета, выносит на палубу футляр странной формы и достает баян, под звуки которого мы, в сопровождении лоцмана, выходим в Кольский залив. Последний взгляд на Алешу, стоящего над городом, – это памятник советскому солдату-освободителю. Впереди – Северный морской путь.
7 августа. ПоднЯть паруса!
В Баренцевом море спокойно. Зыбь, конечно, но скорости она не дает, только утомительное с непривычки мотание. Под парусом и с двигателем идем 8 узлов, при благоприятном направлении ветра – 9. Но вот представилась возможность, и двигатели выключены: в тишине «Тара» скользит по свинцовой поверхности. Льда пока не видно.
8 августа. Карские ворота.
Рано утром проходим Карские ворота, разделяющие острова Вайгач и архипелаг Новая Земля и соединяющие моря Баренцево и Карское. Бывало, этот пролив уже забит льдами. Сейчас – водная гладь. На воротах нет, конечно, неоновой вывески типа «Казино Golden Palace», берега видны только в бинокль – они низкие, пологие. Это одна из ключевых точек на пути «Тары» в Российской Арктике.
10 августа.
Встречных судов нет, в том же восточном направлении прошел в отдалении кто-то… А где же караваны, идущие по Северному морскому пути?
Вахты по три часа, еще дежурства по кухне, специальная переходящая обязанность – накрывать на стол и подавать блюда. Вооруженная толстенной книгой о вкусной и здоровой пище, Марион готовит разные изыски: салат из красной капусты с кедровыми орешками, пирог из Бретани, спаржа. Все молодые, самый солидный человек– доктор Денис Бурже, полковник военно-морского флота Франции в отставке. Похоже, его рассудительность и опыт очень пригодятся во время дрейфа. Все – французы, кроме руководителя экспедиции новозеландца Гранта Редверса. Грант, специалист в области охраны окружающей среды, дайвер и горновосходитель, станет главным на борту «Тары» на время дрейфа, когда капитан Симон Регаль, выполнив свои функции, покинет «Тару» до того момента, как она освободится изо льда.
Кроме экипажа на борту полярные океанологи крупнейшего европейского научного проекта предстоящего Международного полярного года (МПГ) DAMOCLES* (Программа DAMOCLES – Developing Arctic Modeling and Observing Capabilities for Long-term Environmental Studies – Развитие возможностей моделирования и средств наблюдения для долговременного изучения окружающей среды Арктики) – Эрве Ле Гофф из парижского университета Пьера и Марии Кюри и Сергей Писарев из Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН.
Перед зимовкой необходимо еще раз проверить все измерительные приборы, наладить, настроить. По вечерам в кают-кампании – презентации. Каждому есть что показать и рассказать. Доктор Ле Гофф неоднократно работал в Арктике, в том числе и Советской. Настоящий медицинский доктор Денис, специалист по аэронавтике и космической медицине, проводил пробные операции в состоянии невесомости. Сергей Писарев провел в общей сложности 2 года на дрейфующих станциях в Центральной Арктике и рассказывал о том, что ожидает зимовщиков на льду.
11 августа. Лед.
Сегодня ночью встретились первые льды. Яхта сбавила скорость, и стало совсем спокойно – лед гасит волны. Из-за льда мы сдвинулись на юг, ближе к берегу. Издалека лед кажется сплошной преградой, но вблизи – нет, это отдельные льдины, и их можно обойти. Поэтому яхта слегка клонится то вправо, то влево. Такой лед «Таре» нипочем, тем не менее, выставили еще одного впередсмотрящего. Ветер пронизывает, проникает в каждую незаклеенную липучкой щелочку яхтенной куртки. Вот лед прошли – и шпарим на двигателе и парусах, больше 10 узлов. Прямо «Катти Сарк».
12 августа. Ледокол Арктика. Мыс Челюскин.
Идем проливом Матиссона. Кругом льды. Видны острова или даже берег – низкий, неприглядный, нежилой. Ожидаем встречи с атомным ледоколом «Арктика» (кстати, единственной встречи в этом походе…). «Арктика» «проводит» судно «Индигир» в сторону Мурманска. «Тара» по сравнению с ними – скорлупка с двумя спичками, а идет сама, без ледового сопровождения. При нынешней обстановке ледовый конвой кажется несколько странным. Да, Севморпуть не тот, что раньше. Чистая вода, отсутствие льдов позволяют идти, не прижимаясь к берегам, а севернее, по более короткому курсу. Конечно, льды может нанести с севера изменившимся ветром, и тогда ледоколы действительно понадобятся. Но это не должно быть неожиданностью – ледовая обстановка хорошо читается по космическим снимкам.
Под вечер, часов в шесть, подошли к мысу Челюскин. Остановились в виду берега, связались с пограничниками. Готовы принять, но за ними надо лодку послать – у них нет… Завели зодиак. Заместитель командира заставы Иван дружелюбно посмотрел паспорта и бумаги и пригласил в гости: экскурсия, русская баня. Экскурсия происходила под прикрытием солдата с автоматом, так как сегодня видели на свалке медведя. Сейчас голодное время, море открыто, вся нерпа ушла, медведи тянутся к берегу за едой.
Мыс Челюскин (77°36’49’’ с.ш. 103°27’12’’ в.д.) – самая северная точка Евразии, поэтому все дружно фотографируемся у памятного столба. Впечатления от увиденного можно выразить кратко – «за державу обидно»! Типичный северный берег, заваленный ржавым железом: бочки, механизмы, цистерны. Бараки, чудовищные постройки из отходов, трубы, мусор, битые стекла… Такой контраст с красивой природой.
Поселок на мысе Челюскин знавал лучшие времена. Население – до 1000 человек, вереница самолетов и вертолетов, перемещающиеся на арктические острова и обратно геологические партии… Сейчас людей всего 12 – 6 на заставе и 6 на метеостанции. Одна телевизионная программа. Один раз в год – плановый завоз силами научно-экспедиционного судна «Михаил Сомов».
Вертолеты – очень нерегулярно. В то же время на Челюскине до сих пор действует полярная станция, которая не прекращала наблюдений с 1934 года, срок – каждые три часа. Метеоплощадка с «ульем»-метеобудкой, дождемерное ведро.
На полярке, по русскому обычаю, «по чуть-чуть»: водка, бутербродики. Гости в ответ передают французские сувениры – вино, сыр. Начальник станции Николай с женой и дочерью здесь с 1994 года. Из последнего отпуска «с Большой земли» добирались целый месяц – вертолеты летают нерегулярно, иногда несколько раз в месяц, иногда – ни одного за несколько месяцев. С каменным лицом перевожу вопрос о «fresh supplies – свежем продовольствии» и ответ «раз в год». Страшно далеки французы (да и мы тоже) от народа…
Попариться как следует в настоящей русской бане мужикам не удалось – пока мы были на берегу, подошел лед, и «Тару» чуть не сорвало с якоря. По команде капитана париться закончили. Вот все уже на борту, и мы отходим часа в четыре утра. Нельзя рисковать – нужно в срок добраться до Тикси.
13 августа. Стамуха.
Утро начинается со стамухи (айсберг, сидящий на мели) по левому борту. Очень большая, в центре – как горнолыжный склон! Вот бы… «Тара» обходит льдину кругом – чтобы все успели полюбоваться причудливыми формами и сделать героические снимки.
16 августа. Тикси, 71°39’ с.ш., 128°48’ в.д.
Днем подошли к Тикси. Пограничники. Группа приветствия местной администрации: руководство, пение в национальных якутских костюмах, речь старейшего жителя улуса. «Тикси – морские ворота Якутии. Придет время, и здесь снова будут проходить караваны судов… Северный морской путь России – транспортная артерия для всего мира…». Без комментариев. В поселке (городского типа) – грусть: в половине домов разбитые и даже не везде заколоченные окна, у «размороженных» подъездов валяются батареи и трубы. Но все государственные учреждения работают: сберкасса, почта, милиция, транспортная милиция, пожарные, прокуратура, что-то лицензионное, налоговая инспекция. Население – по разным источникам – от 3,5 до 5 тысяч (против 14 в советское время).
После 12 дней в море осваиваем downtown Tiksi. Советуем французам запастись брусникой. С местного почтового отделения во Францию (и другие страны) отправляются конверты и открытки с печатью Tara-Arctic 2007-2008 и ценным почтовым штемпелем.
На стоянках принято принимать гостей. Особенно рады детям, для них Грант и Сергей проводят экскурсии по яхте, рассказывают о научной программе DAMOCLES, в которой участвует «Тара», о том, что будут изучать во время дрейфа. Эта общественная работа – одно из направлений программы «Тара-Арктик» – гуманитарное.
Были и неожиданности – парни из МЧС, командированные водолазы из Якутска, оказались подписчиками ОКТОПУСа…
21 августа и далее…
Мы, те кто не участвует в поиске льдины и дрейфе, покинули «Тару» на рейде Тикси 21 августа. 31 августа «Тара» двинулась на север, с помощью ледокола «Капитан Драницын» яхта вошла во льды и 4 сентября вморозилась в районе 79°53’1’’ с.ш. и 143°17’2’’ в.д. – в месте, определенном Жан-Клод Гаскаром, координатором научного проекта МПГ DAMOCLES, который пришел с «Драницыным». 9 сентября «провожающие» отправлены на вертолете в Тикси. На борту осталось 8 человек и 2 собаки, научная аппаратура, запасы продуктов и всего необходимого на 2 года. Дрейф начался.
Март 2007. «Тара» – дрейфующая станция?
Во время дрейфа с борта «Тары» уже проводятся океанологические и метеорологические наблюдения. Однако наибольшая научная активность по плану развернется в марте 2007 года, с началом Международного полярного года, когда полярники построят взлетную полосу, необходимую для живого контакта с миром. Яхта будет использоваться как база для научных наблюдений и принимать ученых разных стран, в том числе и России, работающих по программе DAMOCLES.
P.S. На борту «Тары» – снаряжение для дайвинга, 2 полных комплекта: сухие костюмы, холодостойкие регуляторы, маленький компрессор, подводная видеоаппаратура и свет.
Правда, руководитель экспедиции Грант, дайвмастер PADI, надеется, что во время рейса погружаться не придется, если только не понадобится осмотреть днище яхты… Но проект открыт для идей, и, быть может, весной следующего года мы поныряем где-нибудь в Центральной Арктике, поближе к Северному полюсу.
Текст: Светлана Мурашкина
Фото: F. Bernard, F. Latreille, Светлана Мурашкина
Рубрики: 6(48)2006, Архив, Путешествия
Метки: Путешествия, Страна...
