Архивная статья из №2 за 1998 г.
Среди моих знакомых много ныряльщиков. Поскольку женщины любят ушами, в конечном итоге именно их живописные рассказы да, может быть, еще природное любопытство привели нас с подругой в один из московских дайв-клубов. Лично я с водой отнюдь не на ты. Во всяком случае, в детстве с мальчишками не ныряла кто глубже, кто дальше…
Но уже первое занятие убедило: ЭТО доступно всем. Когда переплываешь знакомый бассейн не по поверхности, как обычно, а в 20 сантиметрах от дна, то понимаешь, что технический прогресс обнулил отдельные природные физические недостатки человека.
Одолев положенное количество теоретических и практических занятий и сдав экзамен, мы получили по своей первой звезде (если вы человек сугубо штатский, это тоже впечатляет). И потянуло нас под воду попробовать себя в серьезном деле.
Судьба играет человеком: буквально через несколько дней после получения международного сертификата подводника CMAS 1* мы оказались в Хургаде. Роль судьбы сыграло туристическое агентство «Святогор», организовавшее рекламный тур в Египет. Несмотря на насыщенность программы, не обмыть первую звезду в Красном море было по крайней мере глупо.
Очаровательный, стильный по архитектуре и приятный по сервису клубный отель Lilly-Land Beach. Отелю 4 года, дайв-центру — 4 месяца. Организовал и руководит им похожий на пирата со старинной гравюры итальянец Вальтер Феличи, ныряльщик с 30-летним стажем. Базовая школа в центре — SSI, наши российско-CMASовские удостоверения встречены с уважением: русские на курортах Красного моря интересуют всех.
Цены на погружения стандартные. Наверное, в Хургаде можно найти и подешевле, но от добра добра не ищут: красавица-яхта отходит прямо от «домашнего» пирса, да и все коллеги по погружению живут тоже здесь — будет с кем вечером за кальяном поделиться впечатлениями…
«Пират» проверил нас в бассейне, и, получив о’кей, мы, «младшие лейтенанты от подводников», ранним утром в составе итальяно-немецко-русской группы, прихватив по 8 кг грузов, отправились на первое в своей жизни морское погружение.
Новенькие, солидно отсвечивающие платиной баллоны в аккуратных сеточках, стоящие вдоль борта пластмассовые ящики (очень напоминающие бутылочные) со снаряжением, среди которых было и наше добро, — все это приятно волновало причастностью, нет — участием в событии! Потому что в каждом погружении, по словам Вальтера, будь оно первое или сотое, присутствует элемент новизны, неожиданности и непредсказуемости.
34 минуты, проведенные на глубине 18 метров. Это не много и не мало, это — ВПЕРВЫЕ. Какое чувство пробуждается прежде всего? Ужас. Ужас от того, что нет звуков, что ты в плену безграничного водного безмолвия, что голубое сверху — это не небо. Ты — внутри! Мы вторглись на чужую территорию, в чуждую нам среду, которая, согласно некоторым теориям происхождения жизни на земле, выкинула нас из себя. Зато на земле, по крайней мере у нас с подружкой, сильно развилось чувство любопытства. Оно-то и выручило.
Что было за эти 34 минуты: борьба со своими ушами и прокатным компенсатором; сведенные скулы, потому что легочник, как оказалось, легко выбивается элегантным взмахом ласты проплывающей подруги; рыбы дивной красоты и яркости (старик Кензо «отдыхает»); встреча со скатом-хвостоколом, которого классифицировали мы уже на суше; узрели грот с затаившимся электрическим скатом; кораллы во всем их многоцветии и полное взаимопонимание в нашей интернациональной группе.
Сказано: «…И было слово». Но был и жест. Под водой осознаешь, что язык жестов — самый великий и демократичный, понятный всем народам. И когда видишь, как немецкий папа учит свою немецкую дочурку плевать в маску, а только потом промывать ее забортной водой, понимаешь, что в Москве в родном бассейне не надурили, что действительно ныряльщики всего мира поступают именно так.
Описывать свои подводные эмоции так же трудно и неблагодарно, как пытаться выразить музыку словами. И как мелодию лучше один раз услышать, чем сотни раз читать о ней, так лучше один раз взять акваланг и испытать этот кайф самолично.
Текст: Елена Болтенко, ныряльщик CMAS 1*
Метки:
