В 1996 году несколько энтузиастов создали в Тольятти клуб подводной деятельности «Нептун-Про». Основной вид деятельности клуба – проведение подводных экспедиций по обнаружению и обследованию затонувших объектов в акватории Черного и Азовского морей.
В течение последних восьми лет клуб обнаружил и обследовал около 60 объектов.
Скажем, Черное море многим отличается от Красного, и пытаться привлечь сюда туристов обилием подводной живности вряд ли удастся серьезному дайв-центру. Но у Черного моря есть одна изюминка. Это – рэк-дайвинг. Обилием затонувших объектов на доступных глубинах, да еще в нетронутом виде, Черное море даст фору многим популярным местам для дайвинга. Сейчас рэк-дайвинг превратился в повальное увлечение. Многие дайв-центры в основных курортных местах предлагают погружения на затонувшие суда (я не буду затрагивать тему «разграбления» обломков кораблекрушения, пусть это будет головной болью соответствующих органов), придумывая некоторым объектам самые немыслимые названия. Конечно, каждое судно при жизни имело название или, на крайней случай, номер. Также у него была жизнь, и была гибель.
Лет пять назад со мной произошел случай. Купаясь на пляже в одном из курортных черноморских городов, я увидел пару буйков, ограждающих отдыхающих от какого-то подводного препятствия. Взяв маску и трубку, ради интереса погрузился на метровую глубину. На дне лежали днищевой набор и двигатель с валопроводом небольшого судна, длиной не более 15 метров. Впоследствии, просматривая данные о потерях во время Великой Отечественной войны, выяснил, что именно лежит на пляже на глубине 1 метр. Вы не поверите! Это останки советского боевого катера ПВО, погибшего в 1942 году в бою с немецкими кораблями после того, как на борту остался в живых только один член экипажа. Он и выбросил поврежденный катер на прибрежную отмель. А теперь эта героическая реликвия лежит на пляже, раня ноги купающимся. А если на берегу поставить небольшой обелиск с описанием подвига, я думаю, это будет очень полезно для пробуждения исторической памяти у нашей молодежи.
Основная цель проведенных подводных экспедиций – это не оторвать пару кранов или иллюминаторов, а самое главное – идентифицировать объект. Вернуть ему имя, историю. Лет через 100 от судна практически ничего не останется. Но место его гибели будет нанесено на карту не просто как безымянный значок. И неважно, погибло это судно в бою или в шторм.
Мне хотелось обсудить тему идентификации объекта, исходя из собственного опыта.
При обследовании судов прочитать название на борту мне удалось только два раза – это были «Адмирал Нахимов» в Новороссийске и «Кара-Кермен» в Феодосии.
Первое, что требуется для определения названия судна, это работа со всевозможными источниками информации. Не надо думать, что военно-морские архивы дадут ответы на все вопросы. Можно представить себе, как пилот под шквальным зенитным огнем вычислял координаты тонущего судна. Или например (судя по архивным данным): некая германская быстроходная десантная баржа «погибла в шторм у Одессы – 42°29’ с. ш. 36°07’ в. д.». Однако указанная точка, мягко говоря, значительно (более чем на 600 км) удалена от Одессы и располагается ближе к турецкому порту Синоп. Расхождение между указанием местности и координатами воистину «шириной во все Черное море». Или из той же оперы: подводная лодка М-31 «ночью 2 торпедами атаковала 3 румынских буксира… на траверзе лимана Сасык. Шедший третьим Oltul… торпедирован и через 10 сек. затонул на глубине 10 м в районе 45°36’ с. ш. 28°58’ в. д.». Если верить координатам, буксир «Ольтул» погиб «в степях Украины», так как от пресловутого лимана Сасык до этой точки нужно идти 60 км в глубь континента. Непонятно только, закопался «Ольтул» в землю на 10 метров или затонул на глубине 10 метров над уровнем моря. Конечно, все мы человеки, никто не застрахован от ошибок, и нужно относиться к этому с пониманием. Но все координаты, почерпнутые из печатных и архивных источников, приходилось перепроверять.
При сопоставлении архивной и справочной информации о координатах гибели судов с данными морской лоции (на которой обозначаются затопленные объекты) число совпадений составило не более 10%, что усложняет не только поиск, но и идентификацию объекта. Участников тех драматических событий практически не осталось, а верить рассказам местного населения не всегда целесообразно (так, например, в районе Туапсе рядом с берегом лежит транспорт «Азов», погибший в 1942 году от авиабомбы, но местные старожилы упорно кличут его «Чапаевым»). Отчеты об обследовании затонувших объектов водолазной службой особой точностью не отличаются, например: затонувшее судно (без названия), координаты (без секунд), глубина, глубина над объектом. А к архивам аварийно-спасательной службы Черноморского флота лично я доступа не имею, но знаю человека, который владеет этой информацией. Могу сказать, что эти данные тоже абсолютно «никакие».
Итак, вот основные критерии идентификации затопленных объектов.
Форма объекта. Не отличить под водой боевой корабль (не путать с мобилизованными) от грузового сложно (если объект не разрушен до основания). Как правило, военное судно имеет более плавные обводы. Большее количество переборок, всевозможных кабелей, трубопроводов. Не считая вооружения. И все же это не факт. Во Второй мировой войне в советском флоте в качестве канонерских лодок использовались бывшие грузовые суда типа «Эльпидифор». Желательно после обследования объекта попытаться сделать приблизительную зарисовку корпуса.
Размер. Например, грузовое судно водоизмещением более 2000 брутто-регистровых тонн имеет длину около 100 метров и ширину около 13 метров. Советские торпедные катера типа «Г-5» длиной 19 метров часто путают с малыми субмаринами. Поэтому рассказы об увиденных под водой подводных лодках не всегда беспочвенны. Можно определить приблизительное водоизмещение судна по размеру якоря. Желательно при погружении на объект брать с собой рулетку (в идеале, правда; сам еще ни разу не брал). В крайнем случае, приблизительно померить руками. Хотя трудно представить себе, как аквалангист ползет по 100-метровому судну и меряет его руками.
Принадлежность судна. Здесь проблема вроде бы простая. Но на самом деле во время Великой Отечественной войны некоторые суда на Черном море могли несколько раз переходить из рук в руки. Например, в районе Одессы в 2002 году клубом «Нептун-Про» обнаружено судно с торпедной пробоиной. В машинном отделении с дизеля сняли манометр с надписью «Кiев. Завод точных прiборов 1939» (все понятно, советское судно). Впоследствии оказалось, что данное судно «Ангара» на момент гибели плавало под германским флагом. А досталось оно немцам при захвате Херсона.
Еще с одного судна в этом же районе был поднят на поверхность холодильник для льда с надписью на приборчике «Дженерал Электрик. Сделано в США». Оказалось, что судно построено в США, потом плавало под советским флагом. Впоследствии захвачено немцами и погибло под германским флагом. На каждом судне есть небольшая построечная табличка, где есть все основные исходные данные о судне (год постройки и на каком предприятии построено, а также название судна). Проблема в том, что под водой корпус судна сильно обрастает ракушкой, и попытаться найти маленькую табличку практически нереально. Тем более точное место ее расположения у каждого судна различается. Принадлежность боевого корабля можно определить по вооружению и боеприпасам. Хотя недавно произошел небольшой казус. Клуб обнаружил в акватории Керченского пролива затонувший катер. На борту стояло 20-миллиметровое зенитное орудие типа Flak 38 . Нашли и подняли пистолет-ракетницу с надписью «Erma 1937», состоявшую на вооружении вермахта. Все говорило о том, что этот катер принадлежал ВМФ Германии. Оказалось, что это советский катер ПВО № 10, погибший в 1943 году. Просто на нем использовалось трофейное оружие.
Причина гибели объекта. Одна из важнейших задач при обследовании затопленного объекта – это выяснение причины гибели. В 1999 году клубом «Нептун-Про» был обнаружен торпедный катер типа «Г-5» с развороченной кормой. На расстоянии 30 метров от катера, на грунте, нашли фрагмент немецкой якорной мины. Все встало на свои места. Катер на полном ходу налетел на мину. Взрыв произошел в кормовой части.
Но бывают и другие случаи. Во время проведения клубом экспедиции в Болгарии нами обследован турецкий транспорт «Сафак», торпедированный советской подводной лодкой «Щ-205». Среди обломков ближе к корме был обнаружен взрыватель от морской мины заграждения, что несколько нас смутило. Получается, что наши подводники приписали себе гибель этого судна. И только после повторного погружения, когда на расстоянии 20 метров от правого борта затонувшего судна мы увидели хвостовую часть советской торпеды, все встало на свои места.
Двигатель. Если у вас есть данные, что на этом месте лежит пароход, вы погружаетесь и находите судно, но с дизельным двигателем, значит, произошла ошибка. Размеры двигателя и тип иногда помогают в идентификации объекта.
Груз. Идентифицировать транспорт «Теодорих» помогли некоторые данные о наличии на его борту груза пустых бочек из-под нефтепродуктов и то, что мачты были уложены вдоль бортов. Хотя история с турецким каботажным пароходом Sеfak может это и опровергнуть. Судя по архивным данным, на борту судна должен быть генеральный груз, состоящий из руды. А после погружения оказалось, что Sefak перевозил на момент гибели фаянсовую сантехнику и кафельную плитку.
Подводные лодки. Легко можно опровергнуть нелепые слухи, например: «Я знаю, где в районе Лазаревской в войну затоплены две немецкие подводные лодки». Ведь достоверно известно, что во время Второй мировой германский флот в советских территориальных водах подводных лодок не терял. В районе мыса Чауда (Крым) недалеко от берега на глубине 8 метров лежит затонувшая подводная лодка. Крымские дайв-центры предлагают коммерческие погружения на данный объект, называя ПЛ «Щука». Если посмотреть самую простую схему субмарины типа «Щ» в Интернете, то сразу бросается в глаза наличие двух трехлопастных винтов, а не трех шестилопастных, как на ПЛ на мысе Чауда.
Недавно широко освещалось обнаружение у берегов Болгарии советской субмарины «Щ-211». Черноморский флот отправил аварийно-спасательное судно с профессиональными водолазами на борту для идентификации объекта. Как всегда, имея огромный потенциал, российский флот ограничился стандартными средствами: сняв орудие на палубе, отрезав винт, наломав некоторое количество приборов, удалился восвояси. Внутреннюю часть лодки не обследовали, мотивируя отказ от обследования тем, что внутри субмарины все занесено илом. Аварийно-спасательное судно имеет на борту мощные эжекторы, которые в считанные часы полностью очистят от ила и песка внутренности лодки. Притом глубина там всего 20 метров. Затратив средства на данную акцию, ЧФ не смог довести дело до конца: определить бортовой номер субмарины.
Когда ребята из Одессы планировали проникнуть внутрь подводной лодки в районе острова Змеиный (в №4(28)2003 журнала ОКТОПУС приведено описание проникновения с прохождением 4-х отсеков в данной ПЛ. Идентифицировать лодку не удалось, но сопоставив собранную информацию, мы пришли к мнению, что данная лодка имеет тактический номер 212. Экспедиция прошла при поддержке одесского клуба «Флиппер» в июне 2003 года. – Прим. ред.), они попросили меня написать рекомендации по идентификации этого объекта. Привожу отрывок.
Рекомендации. У подводной лодки в надстройке есть еще одна рубка управления. В нее можно попасть либо сверху, либо снизу из центрального отсека. Там должен находиться штурвал для движения на поверхности, во втором отсеке это двери в каюту командира и гидроакустика. Как входишь в дверь 2-го отсека, сразу на стенке переборки должен крепиться столик с каким-то ящиком, возможно, радиостанция. При ширине лодки в 6 метров по бокам располагаются небольшие каюты. Двери на них, возможно, были сделаны из дерева, как и перегородки. Штурманский стол находится на центральном посту. Останки как минимум восьми человек должны находиться на центральном посту. Для определения принадлежности лодки надо посмотреть следующие предметы: тарелки (желательно алюминиевые), кастрюли, одежду (у них были прорезиненные штормовки), кожаные поясные ремни, на которых матросы часто писали свои фамилии. Мы подняли с торпедного катера штормовки, на них были написаны карандашом фамилии. Бинокли (у них было как минимум 4 шт.). У трупов с субмарин С-34 и Щ-211, которые выносило на берег в Болгарии, в карманах были документы. Возможно, сохранились кителя.
Построечная табличка может находиться:
1. На переборке над дверью между 3-м отсеком и центральным постом.
2. На переборке над дверью между центральным постом и 5-м отсеком.
3. На тубусе перископов в центральном посту.
На приборах (манометрах, кренометрах, термометрах и т.п.) есть только клеймо завода изготовителя. Но это вам ничего не даст.
Желательно через верхний и средний люки попытаться опустить внутрь веревку с грузом и сеткой, чтобы в них что-либо положить. Если не получается попасть в центральный пост, не страшно. В третьем отсеке можно найти материал. Центральный пост сильно захламлен механизмами. Посмотрите прогиб переборки между 2-м и 3-м отсеками. Это может дать объяснение о силе взрыва. На штурманском столе должна быть карта под целлулоидной пленкой, а также вахтенный журнал. На стенке можно увидеть круглые тубусы для хранения карт. Приготовьте плоскую емкость с морской водой и лупу. Если вы вытащите на сушу мокрую бумагу, она немедленно развалится.
И помните, главное – не сувениры, а определение принадлежности лодки.
К 60-летию победы в свет выходит «Атлас затонувших судов Черного и Азовского морей». Презентация книги пройдет в ближайшее время в подводном салоне «Лохматый кашалот».
Удачного вам проникновения!
Текст: Александр Елкин
Фото: P.G.
Архивная статья из № 1 (37) за 2005 г.
Метки: Великая Отечественная война, Затонувшие суда, История, Клуб «Нептун-Про», Подводные экспедиции, Призраки дна, Рэк-дайвинг, Черное море...
