Архивная статья из № 6 (48) за 2006 г.
20 сентября в столицу Чукотского автономного округа Анадырь возвратилась подводная арктическая экспедиция «Челюскин-70», больше недели находившаяся в море в районе гибели легендарного парохода «Челюскин».
Первую попытку поиска парохода «Челюскин» в Чукотском море группа исследователей предприняла два года назад в 2004 году. В этом году экспедиция завершилась успешно. «Челюскин» найден. В 2006 году руководителем экспедиции стал губернатор Корякского автономного округа Олег Кожемяко. Начальником экспедиции как и в 2004 г. был Алексей Михайлов.
Моряки в приметы верят. И все, кто связан с морем тоже. Поэтому все так или иначе связанные с историей Челюскиных, имею в виду и человека и пароход, поражаются мистике, связанной с его (парохода) коротенькой историей. Все началось, как водится, с начала. Уже не очень молодая советская республика, а довольно юный СССР заказал в 1932 году в Дании пароход. 
Дело в том, что советское правительство осуществляло традиционную русскую идею освоения восточных и северных районов страны. Начало идеи положил еще в XVI веке Ермак Тимофеевич. Научно ее сформулировал Михайло Ломоносов. Приложил к осуществлению ее свои усилия и штурман Семен Челюскин. Но с наибольшей интенсивностью идея осуществлялась в советское время, когда была учреждена Арктическая правительственная комиссия. Она руководила созданием на побережье Ледовитого океана морских и авиационных баз, метеостанций и регламентировала плавание судов.
В 1932 году ледокол «Сибиряков» смог пройти (правда с грехом пополам – Берингов пролив он, лишенный винта, прошел кормой вперед под самодельными парусами) от Мурманска до Владивостока Северным морским путем за одну навигацию, т.е. за летне-осенний период. Начальником экспедиции был профессор Отто Юльевич Шмидт, а капитаном ледокола – Владимир Иванович Воронин. Сразу по окончании экспедиции было создано Главное управление Северного морского пути (Главсевморпуть), которому было поручено освоить этот путь, обеспечить его техническим оборудованием, построить поселки и многое другое. Начальником Главсевморпути был назначен О.Ю. Шмидт.
Так вот пароходу, заказанному в Дании под названием «Лена», было суждено сменить имя на «Челюскин» и повторить рейс «Сибирякова». Вернее не суждено, а приказано. Только что построенный, приспособленный к плаванию во льдах (а вовсе не ледокол) пароход «Челюскин» водоизмещением 7500 тонн должен был пройти за одну навигацию от Ленинграда до порта приписки Владивостока. Экспедицию на «Челюскине» снова возглавил О.Ю. Шмидт, а капитаном он уговорил пойти В.И. Воронина. На «Челюскине» плыло много людей: команда корабля, научные работники, журналисты, смена зимовщиков и строителей для острова Врангеля – всего более ста человек.
На рассвете 16 июля 1933 года «Челюскин» вышел из Ленинграда во Владивосток. Путь от Ленинграда до восточного района Чукотского моря в сложной ледовой обстановке «Челюскин» прошел за четыре месяца. Однако преодолеть льды Чукотского моря он не смог. Далее четыре месяца пароход дрейфовал во льдах в непосредственной близости от Берингова пролива.
13 февраля 1934 года напором льда у «Челюскина» был разорван корпус. Корабль затонул. Благодаря прекрасной организации спасательных работ на лед успели перенести много необходимых грузов. Спаслись 104 человека. Был создан большой лагерь, который назвали «Лагерем Шмидта».
Сразу же развернулись широкомасштабные работы по спасению челюскинцев. Предполагалось использовать разные технические средства: ледоколы, дирижабли, аэросани. Сохранилось даже предложение воспользоваться шарами-прыгунами. Но основная ставка была сделана на авиацию. И она оправдалась. 13 апреля 1934 года все челюскинцы, включая даже ездовых собак, были вывезены самолетами из Лагеря Шмидта на материк. В чрезвычайно сложных погодных условиях, на не очень надежных самолетах того времени, это осуществляли летчики: М.В. Водопьянов, И.В.Доронин, Н.П. Каманин, С.А. Леваневский, А.В. Ляпидевский, В.С. Молоков, М.Т. Слепнев.
Вся эта героическая, но с виду простая история стала обрастать загадками и легендами с самого начала. Во-первых, не надо было переименовывать пароход – это дурная примета. Имя меняют тогда, когда судно попало в плен или опозорило свое имя и флаг. За новорожденной «Леночкой» никаких таких грехов не числилось. Однако поменяли. Во-вторых, как вы лодку назовете (по-моему, это из капитана Врунгеля), так она и поплывет.
Семен Иванович Челюскин – личность тоже загадочная. По мнению одних (их большинство) – образцовый русский флотский офицер, в тяжелейших условиях не просто возглавивший после смерти Василия Прончищева полярную экспедицию, но и сумевший при этом первым открыть северную точку Евразии, мыс, впоследствии названный его именем. Но есть исследователи, подозревающие Семена Ивановича в убийстве Прончищева и его молодой жены, поехавшей с мужем в далекую Сибирь (при вскрытии могилы Прончищева обнаружилось, что у последнего были переломаны ноги). Возможно, это очередная «сенсация» любителей «горяченького», но факт есть факт: интрига и загадка налицо. И, наконец, в-третьих – в челюскинской хронологии изобилует цифра 13. Вмерз 13 ноября, раздавлен 13 февраля, вывезены последние челюскинцы 13 апреля. И нашей экспедиции повезло с чертовой дюжиной, но об этом ниже.
Загадки и несоответствия начались сразу после того, как отгремели фанфары. А фанфары были очень даже всесоюзные. Шмидт и челюскинцы стали почетными членами различных обществ и даже шахтерских бригад, и шахтеры рубали уголек с учетом плана на почетных членов. Были написаны даже оперы, следов которых мы пока, правда, не отыскали. Зато отыскали следы «телег», написанных на Шмидта. 24 марта 1934 года (челюскинцы еще были на льдине) датировано приложение к докладной записке, поданное в ОГПУ неким Петром Александровичем Орловским и озаглавленное им «О рейде «Челюскина» и его гибели». Автор приходит к выводу, что причинами трагедии «Челюскина» были некомпетентность и легкомыслие руководства экспедиции. П.А. Орловский особо подчеркивает непричастность к неверным решениям командования судна. Это прямое обвинение О.Ю. Шмидта хранится в деле архива Главсевморпути с заголовком «Личное дело тов. Шмидта О.Ю.» Хранится в архиве ЦК ВКП(б) и упоминание о том, что капитан Воронин сдал обратно дубликат ордена, выданного ему взамен якобы утраченного на «Челюскине» во время катастрофы и найденного им у себя дома по возвращении. Нет, целая цепочка несуразностей тянется за этой эпопеей. И наше время– не исключение. Чего стоит только утка о некой мифической «Пижме» – корабле-двойнике, корабле-призраке,– якобы везшем вслед за «Челюскиным» 2000 зеков, взорванному по приказу чуть ли не самого Сталина. Мало того, уцелевшие (взрыв не совсем удался) зеки связались по рации с Америкой и добрались до нее, то ли по льду, то ли с помощью американских летчиков. Такое могло возникнуть только в воспаленном мозгу любителей дешевых сенсаций. Жаль только, что нашлись ТВ-деятели, раздувшие этот бред до безобразия в погоне за дутым рейтингом.
Полна противоречий и история поисков «Челюскина», начавшаяся еще в 1935 году. Во многих публикациях в СМИ и Интернете даются самые разные варианты этой истории и ее фрагментов.
Справка. 1935 г. – предложение ЭПРОНа поднять затонувший «Челюскин»; отрицательная резолюция Шмидта (экономически нецелесообразно, для мемориальных целей – слишком дорого); 1974 г. – рейс гидрографического судна «Малыгин», определившего координаты парохода; 1975 г. – группа ленинградских аквалангистов под руководством Виталия Каштанова готовит экспедицию, проводит большую подготовительную работу, беседует с еще живыми челюскинцами. Найдено экспедиционное судно, приготовлено оборудование, однако все застопорилось из-за отсутствия финансирования на транспорт на Чукотку и другие организационные расходы; 1979 г. – группа магаданских аквалангистов под руководством Валентина Герасимова (в ней были любители подводного плавания – летчики, журналисты, моряки, а впоследствии к ним присоединилась команда профессиональных водолазов из Мурманска) на базе гидрографической экспедиции под руководством О.Ф. Михеева на двух гидрографических судах «Максимов» и «Маяк» достигла нужной точки. Гидрографы вновь обнаружили объект, и аквалангисты в тяжелейших условиях (глубина – 50 метров, температура – ниже 0°C, видимость – не более метра) сумели достигнуть останков ушедшего по ватерлинию в донные осадки парохода и поднять на поверхность спинку кровати (из тех, что везли на о. Врангеля), фрагмент леерного ограждения палубы и несколько болтов и гаек. Если учесть, что водолазы могли каждый раз находиться у «Челюскина» всего несколько минут, то это блестящий результат. Судьба этих экспонатов до сих пор не известна, они хранились в помещении Магаданского подводного клуба, который сегодня разрушен, и место нахождения экспонатов не выяснено. Герасимов не передавал найденные экспонаты в «большие» музеи, так как, несмотря на полную уверенность в том, что найдены останки «Челюскина», до проведения серьезной экспертизы не решался это утверждать, – нормальная реакция порядочного исследователя; 1980 г. – экипаж подводной лодки ВМФ, посетившей точку, подтвердил факт погружения группы Герасимова. Один из офицеров лодки, сам водолаз-инструктор 1 класса, Генрих Костин позвонил в Магаданский клуб и сообщил, что видел через иллюминатор обрывки тросов, зацепленных водолазами за конструкции «Челюскина». Правда, сам факт посещения этого района какой бы то ни было подводной лодкой за последние 70 лет еще не подтвержден официальными источниками ВМФ; 1989 г. – гидрографическая экспедиция на судне «Дмитрий Лаптев». На борту по настоятельной просьбе комсомольских руководящих органов (кажется ЦК ВЛКСМ, хабаровский обком ВЛКСМ и «Комсомольская правда») находится экспедиция в составе журналиста и аквалангиста Сергея Мельникова (в настоящее время гражданин США Сергей Мельникофф), его жены и малолетней дочери и корреспондента «Молодого дальневосточника» Вадима Наймана, который сообщил, что «Дмитрий Лаптев» вновь обнаруживает пароход и Мельников совершает погружение в весьма неприспособленном снаряжении (хотя после экспедиции Герасимова прошло уже 10 лет). Погружение занимает чуть более четырех минут и Мельникоффа поднимают на борт в полуобморочном состоянии. Однако он впоследствии утверждает, что трогал «Челюскин», видел буквы на борту и сделал даже фотоснимок за это более чем непродолжительное время. На фотоснимке изображено (совсем нечетко) некое переплетение чего-то с чем-то. Это может быть все, что угодно. Поэтому сегодняшним утверждениям г-на Мельникоффа, по единодушному мнению квалифицированных экспертов (как сегодняшних специалистов, так и действующих ветеранов Каштанова и Герасимова), доверять нельзя. Скорее всего, он так и не смог опуститься к «Челюскину», а завершил погружение на меньшей глубине, что при его экипировке совсем неплохо, и только; 2004 г. – экспедиция «Челюскин-70» на НИС «Академик Михаил Лаврентьев». Обследованы все известные из прошлых экспедиций точки. Нехватка или неверный подбор оборудования и острейший дефицит времени не позволили добиться результатов – «Челюскин» не был обнаружен.
И вот наступил 2006 год… Два года нервотрепки: поиски и выбор оборудования, переговоры со спонсорами, со специалистами, работа в архивах, дискуссии с оппонентами и недоброжелателями – все позади…
Как все не похоже на 2004 год! Никакой помпы, никакого телевидения, уезжаем тихо, без шума. И нас всего четверо, а не 24 персоны, как тогда. Бесконечные смены дат, даже сама возможность поездки долгое время подвергалась сомнению. Все это вымотало нас до предела.
11 сентября. Время Чукотское.
14.15. Боинг коснулся полосы Анадырского аэродрома. Аэропорт новенький, с иголочки – прям как на Аляске, – туалеты лучше домодедовских, жаль только тележек багажных еще не завезли.
А вот и наш пароход СРТМ «Рогачево» стоит у стенки, ждет нас. Нас встречают радушно, багаж, кроме личного, бережно размещают в трюме. Каютки маленькие, но уютные. Нам с Михайловым достается двухместная келья, ребятам трехместная – к ним подсядет тележурналист с Анадыря. Кэп (Сан Петрович – симпатичный голубоглазый почти двухметровый крепыш с пушистыми рыжими усами – прямо кэп из энциклопедии) зовет ужинать, но скорее это банкет – коньяк, морские деликатесы: трубач, мидии, кальмары. Пьем за успех нашего дела: ох, и вправду удачи нам бы поболе! Появляются анадырьские телевизионщики – две девушки и два парня. Идти с нами должны были девушки, но идут парни. Все бы хорошо, но нет пока разрешения на отход – какие-то сбои между Москвой и Владивостоком.
13 сентября (время корабельное).
9.30. На берегу возня с отдачей чалки, обмен крепкими комплиментами боцмана с берегом, и мы начали последний этап пути к тебе, Челюскин.
10.00. Берега пропали из виду, и Берингово море показывает свой характер, ветер крепчает час от часу, волны тоже, качка становится все ощутимей. Хорошо, что успели закрепить все оборудование в трюме, а в каюте у Саши и Леши летает табуретка, у нас бутылка с минералкой. Укрощаем разгулявшийся инвентарь и пытаемся бороться с морской болезнью. В общем, жить можно, только перемещаться с непривычки трудно и все время тянет спать. Спим.
11.30. Обед. Он по-прежнему великолепен, но все воспринимают это великолепие по-разному. Перед обедом принимаю таблетку от качки, так, на всякий случай, для профилактики. Высовываюсь на улицу, пытаюсь снять это безобразие – кадры неубедительны, не передают ощущения мизерности физических возможностей человека. Время не помню. Чуть полегчало, и пытаюсь работать, сидя в кают-компании. Делаю неприятное открытие: наша старая посудина (30 лет для СРТМки – возраст почтенный), как матерая шлюха, не только покачивает бедрами, но и лихо виляет задом – в корме качает сильнее, а кают-кампания на корме. Шикарный ужин выливается в игру с тарелками и кружками. Едва успеваю поймать банку с сыплющимся растворимым кофе. Здесь все надо сразу закрывать и наливать неполную кружку.
14 сентября.
Качает по-прежнему. Прогноз на Берингов пролив неутешителен. Визит в гальюн в качку – поистине акробатический этюд. Но нужда, особенно немалая, всему научит. Освоен и этот цирковой номер.
После ужина, как всегда обильного, в кают-компании крутим кино – фильмы Сережи Холошевского об экспедиции 2004 года и о поездке в Исландию. Наш фильм о 2004-м есть только на ноутбуке у Алексея, а я второпях забыл диск дома. После кино болтаем, пришел кэп, погода по курсу хорошая, на точку прибудем завтра в 15-17 часов. Так устали от спанья, что проболтали до 4.30 утра.
15 сентября. (время корабельное).
7.30. Завтрак. Спали мало. К качке привыкли. К тому же она умеренна. Прибытие на точку ожидается в 15-17 часов.
14.00. Прибыли на точку: солнце, полный штиль, на воде сидят бакланы и глупыши. Море голубое, как в Севастополе 6 дней назад. Начинаем собирать и готовить «рыбу» к боевому крещению. «Рыба» – это подводный сонар, бьющий в обе стороны по 400-500 метров. Блестящий цилиндр диаметром с руку и ростом метра полтора с круглой, как у кефали, головой и маленьким оперением сзади. Он набит внутри хай-теком для работы (ох какой стоимости!) и залит свинцом для тяжести. Оказывается секрет алхимии прост – берешь свинец, везешь через полмира, платишь авиакомпании за перевес, и он превращается в золото.
На нашу «золотую рыбку» накинута уздечка, через которую пропущена вожжа – стометровый кабель. За него «рыбу» тянут за пароходом, по нему же и управляют. Первое же испытание, еще на палубе, показывает, что наша красавица крива на один глаз – видит только влево или только вправо. Меняем клеммы местами, меняем плату, промываем и протираем контакты – эффект нулевой. Выбившись из сил, принимаем решение: запускаем одноглазую за борт – одним видит, и то хлеб. Правда работать будем вдвое медленней, чем предполагалось, а погода в Арктике осенью может испортиться в любой момент, и каждый час на счету.
Начинаем нарезать галсами намеченный квадрат, здесь должен быть «Челюскин». Да ничего он никому не должен – этот заколдованный Сема Челюскин (в памяти еще свеж прошлогодний наш афронт и злобное ехидство недоброжелателей). Нет, в этот раз только на щите или со щитом. В случае провала прямо хоть переезжай на ПМЖ на Чукотку, женись на чукчанке и остаток дней посвящай поиску коварного невидимки.
Елозим по квадрату: кэп ведет тяжелую СРТМку (полста метров длины), как жигуленок на фигурном вождении – точно и без огрехов. Но на экране компьютера тишь да гладь – один, второй галс на самом малом ходу, но не останавливаясь: на большой скорости рыбка воспаряет к поверхности и плохо видит, остановишься – плюхнется на дно, что нежелательно: может вовсе скапуститься «одноглазая».
В радиорубке, где сгрудились наша команда и моряки, раздаются нервические смешки. Глаза слипаются, иду в каюту и, рухнув на шконку, мгновенно засыпаю. Снится всякая гадость и ухмыляющийся Семен Челюскин.
22.00. Вскакиваю, будто укололи иголкой – в каюте Леша Михайлов, встревожен, понимаю, что рыба зацепила нашего друга Семена. Прыжками по трапу и в радиорубку: пишет компьютер, рисует пароход – различимы даже бак и корма. Утюжим это место – во всех направлениях, и эхолот прощупывает дно, наконец-то уверенно рисуя рыжий бугорок. Неужели эта закорючка в полпальца размером и есть тот пароход, который снился нам последние три года? Правда, в натуре он 13 метров в высоту, остальные 4 метра покоятся в придонном иле.
16 сентября.
6.00. Эти елозанья по морю заняли всю ночь. Наконец точно на том месте, где эхолот начинает рисовать бугорок, бросаем тяжелый груз с привязанным на тросе буйком, связкой пятилитровых бутылок из-под питьевой воды. По нашим расчетам он должен плюхнуться на палубу «Челюскина».
Завтракаем и начинаем готовиться к погружению. Забиваем баллоны глубоководным коктейлем: гелий, кислород, остальное воздух. Гелий заменит часть азота в той смеси, которой будут дышать водолазы – это уменьшает вероятность азотного опьянения. В холодной воде азотный наркоз может «зацепить» на меньших глубинах, чем в теплой воде тропиков. Погода – класс: солнышко и штиль, голубое Чукотское море. Трудно себе представить, что в этом идиллическом сейчас месте через три-четыре месяца под жутковатым светом полярных сияний будут трещать и громоздиться друг на друга толстенные льды, которые и раздавили 72 года назад злополучный объект, скрытый от нас толщей воды.
Но и сегодняшняя картинка обманчива – температура голубой водицы +3°С на поверхности, а о том, что на пятидесятиметровой глубине, и думать-то холодно.
Но ребятам сейчас не до раздумий – они предельно сосредоточены, как рыцари перед боем. Сходство подчеркивается тяжелыми доспехами – на каждом одето больше полцентнера. Да и противник предстоит нешуточный: глубина, отрицательная температура морской воды, черный придонный ил и, возможно, очень паршивая видимость – здесь вам не Мальдивы или Сейшелы.
В воду уходят Саша Федосеев и Леша Кошелев, прыгают с борта прямо к бую, рядом с буем уже кружится страхующий надувной зодиак с рулевым, матросом и Антоном – оператором РТР. Поднимаются ребята из воды довольно быстро. На лицах разочарование – на дне ничего. Груз упал на ровную поверхность. Как выяснилось потом, эхолот на судне секторный и поэтому пишет возвышение, даже если проходит от него в 50 метрах. Поэтому груз упал рядом с рэком. С видимостью на дне – тоска. Если до 35-36 метров еще прилично, правда, встречаются целые слои мелких медуз, то ниже – сплошное молоко: планктон во всей своей красе – не зря здесь киты шастают.
17 сентября (время корабельное).
3.30. С рассветом (настоящее время 5.30, это «Рогачево» живет по Владивостокскому времени) снова ходим с эхолотом и «рыбой». Солнце лупит вовсю, но на море зыбь. Вот он, злополучный «Челюскин», внизу под нами, но нам нужна точная привязка, чтобы не шариться в «молоке». Тригонометрические упражнения, помноженные на интуицию. Кэп Петрович показывает такую филигранную «езду» промеж буев, любо дорого глядеть. Они со старпомом Михалычем на мостике оба. Нам нужна самая малая скорость, всего пару узлов, а у «Рогачево» самый малый – 4-5 узлов. Кэп командует «стоп машина» и на инерции ведет лайбу, точно держа курс, что на малой скорости – цирковой номер. И это повторяется не раз. Вид работающего профи высокого класса – потрясающее зрелище, вне зависимости от самой профессии и неважно, кто перед тобой: парикмахер или летчик, слесарь или капитан, скрипач или ученый. Другое дело, что не каждый каждого оценить может. Вот академик Сахаров зашел в лабораторию к молодым экспериментаторам, пожаловавшимся ему, что у них не работает установка с лазером, и уже два месяца они гадают, в чем засада. Андрей Дмитриевич сказал всего две фразы, приводить которые не буду, ибо смысл их понятен только посвященным, а ребятам все стало ясно. Но вернемся на «Рогачево»: на капитана было приятно смотреть – он делал свое дело мастерски и наверняка получал от этого удовольствие. Снова бросили груз (на этот раз должны были уж точно попасть на палубу, как кто-то сказал) – на макушку к Семену Иванычу, или совсем рядом. За поисками и прицельным грузометанием не заметили, как прошло полсуток.
15.30. В воду уходят два Алексея. Договариваются, что если груз на дне, то будут двигаться от него на юго-восток. Напряженно ждем. Волнение нарастает, свободные от вахты сгрудились у борта. Вот ребята выходят, вот матрос втаскивает их в лодку, и она идет к борту.
15.50. Поднимаются по трапу. Лица усталые и разочарованные. Ничего. Выясняется, что пошли не на юго-восток, а на восток. Осуждать их за это можно, но сначала попробуйте оказаться в морозном молоке на глубине. Нет, этот Семен Иваныч просто издевается над нами. Это просто мистика. Невольно вспоминаются читанные раньше книги про экспедиции и отвратительное ощущение искателей от паскудности локтя, коего не укусишь при всей его близости.
Начинаем тралить кошкой с лодки к юго-востоку от красного буя. Нет, это мистика: то ли снова мажем, то ли кошка плохая и маленькая, вроде зацепилась и сорвалась. На сегодня все – боцман с электриком варят новую кошку. Пытаемся спать, у меня получается плохо. И тут начинается сильнейший шторм. Начальник и капитан решают штормовать и не уходить с точки.
Шторм затихает только к раннему утру, но барашки еще гуляют повсюду. Несмотря на непогодь, принято решение нырять. Может так оказаться, что это временное затишье ненадолго, и раздует так, что придется штормовать днями и неделями, а здесь это запросто.
18 сентября.
3.30. Подъем, чай, кофе и лодку за борт. Снова игра с «Челюскиным» в кошки-мышки. Алексей с матросом утюжат на зодиаке пространства возле красного буя. Кстати, буй красный потому, что несколько пластиковых баллонов от питьевой воды засунуты в красный сетчатый мешок из-под картошки…
Все-таки Россия удивительная страна – в ней сохранилось еще первобытное умение делать все из подручного материала (вот забыли взять пластиковые поплавки-кухтыли и ничего – сделали сами из барахла, найденного в каптерке боцмана.) А кошку сварили из обрезков арматуры и обломка трубы. Получилось на загляденье.
И вот эта самострочная кошка цепанула за что-то! Неужели сорвется? Нет, крепко держит – попался Семен Иваныч! Алексей привязывает очередной буй к концу, выбрав предварительно слабину – до кошки метров 38, значит цепанули за что-то на палубе или за надстройку. А может, прямо за штурвал на мостике? Нет, только не делить шкуру неубитого медведя – все надо делать спокойно. Тем более что 38 метров – это уже в молоке.
Снова два Алексея идут в воду. Снова напряженное ожидание. Сижу на самом носу и до боли в глазах всматриваюсь в море – не покажется ли водолаз меж поблескивающей ряби. Над водой появилась красная сигара буйка, выпущенная кем-то из водолазов. Что это? Находка или сигнал о всплытии? И вот ребята в лодке, и она несется к нам. Алексей взбирается по трапу. Его покрасневшая физиономия просто перекошена радостной улыбкой. Достает из кармана нечто погнутое обросшее ракушками и водорослями. Бросаюсь к нему, колочу по плечам и спине: «Леха, мы сделали его!». Поднимается Кошелев, и интрига продолжается – на красном буйке, оказывается, болтается добыча – нечто длинное и нелегкое. Предстоит подъем. Трос от буйка наращивают и заводят на брашпиль. Ну, потянули. На всех лицах нетерпение и почти детское ожидание, что вылетит птичка!
Как же медленно работают эти судовые брашпили. И вот из воды показывается дрын – больше метра длинной, весь обросший водорослями и ракушками.
Принявший его матрос поднимает высоко над головой и показывает всем. Оператор Антон снимает все это, а мы стоим и смотрим, и мне кажется, что я слышу стук своего сердца. И не только своего. Кажется, все сердца на этой палубе колотятся в унисон!
Что за деталь скрывается под водорослями? Пока виден только один конец – расширяющийся конус. Высказывается предположение, что это рукоятка какого-то рычага. Боцман обкалывает ракушку и траву, начинает проявляться форма детали: конус оказывается штырем для вставки, а шар посередине детали с ввинченным кольцом и аналогичное кольцо с вдетой в него скобкой-серьгой подсказывают, что мы достали леерную стойку ограждения. Начинаются гадания и рассуждения. Уже потом, просмотрев кадры, снятые Алексеем (практически ползком по поверхности, снимая детали парохода в упор с минимального расстояния – а в молоке иначе и нельзя), приходим к выводу, что подняли стойку со шлюпочной палубы «Челюскина».
19 сентября (время корабельное).
3.30. Как всегда скорый подъем, и готовимся к спуску. Надежда на то, что еще сможем обследовать капитанский мостик и, конечно, поснимать по возможности. Солнце светит, как в Сочи, но похолодало. Штиль. Все-таки Нептун был милостив, не мешал работать.
Хотя поднять что-нибудь заманчиво, но сегодня это не самоцель. Все должно делаться по закону. После экспертизы должна быть произведена паспортизация объекта, как археологического памятника, и только тогда можно начинать планомерное обследование и поднятия фрагментов для передачи их в соответствующие музеи. Это и Исторический музей России, и Музей Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге, и, конечно же, Музейный центр «Чукотка» в Анадыре, где, как выяснилось потом, хотят сделать специальный челюскинский зал, что неудивительно. Ведь «Челюскин» лежит в Чукотском море, можно сказать, в территориальных водах Чукотки, да и спасали челюскинцев с этой северной территории России, а тогда СССР.
Снова уходят в воду водолазы. Снова томительное ожидание, всплывает и пропадает красный надувной буек-сигара. А водолаз-то где? В этот момент кто-то на палубе крикнул: «Плывет, плывет!». И вижу, как у нас под бортом на глубине метров пять продефилировал Кошелев (наверху прозрачность идеальная, и видно, что это он). Проплыл и исчез. Кричим на лодку и по рации, чтоб шли его забирать, но куда? Лодка движется в предполагаемом направлении. Эти секунды кажутся часами. Прихватывает сердце, да что там у меня, мне к семидесяти, а здоровяк кэп, которому чуть за сорок, потом признался: «Исакыч, и у меня сердчишко прихватило!». Нет, эти игры с холодной и мрачной бездной всегда на грани. Это по ТВ в срежисированных сюжетах про экстрим все выглядит красиво, и умелые оператор с режиссером нагнетают красивые же ужасы. Правда порой груба и незрелищна, но инфаркт схватить можно, переживая эту правду в нервном ожидании на борту.
Вот и все, все на борту. На этот год нырялка кончилась. Правда, Михайлов привязал там на «Челюскине» нечто, что нужно еще дернуть. Привязываем трос, заводим на брашпиль, тянем – обрыв, прихватываем обрывок, благо трос плавающий, и снова дергаем теперь самим пароходом, снова обрыв. Народ на палубе шутит, что Леша привязался к рубке и хотел ее отделить, чтоб поставить в музее целиком. Но это уже спокойные шутки. А не нервические смешки вчерашнего и позавчерашнего дня. Нет, не прост этот Семен Иваныч, все у него приходится брать с боем.
Мы уходим. Круг над точкой, прощальный гудок и разворачиваемся носом на восток, курс на Берингов пролив. Наступает расслабление – ну просто ничего не хочется делать. Остались приятные мелочи – фотографируемся с флагами наших спонсоров и групповой снимок с командой. Естественно, на переднем плане – стойка ограждения, которую мы с таким трудом отобрали у «Челюскина». И конечно изящный цилиндр гидролокатора, чья лощеность стильно контрастирует с грубой поверхностью нашего трофея. Фотосессия длится до темноты, ужин, на котором покончено с сухим законом последних дней, и проваливаемся в сон.
20 сентября (время корабельное).
3.30. Меня подбрасывает на шконке – пора готовиться к погружениям. Через секунду понимаю, никуда не пора. Сегодня мы пассажиры. Выхожу подымить на бак. Как прекрасна осенняя Арктика со своей холодной палитрой, с морем, которое может быть и серым, и цвета сепии, и даже малиновым на закате. Но этот малиновый закат и полуденная голубизна неба и воды дышат холодом. Слева по борту Северный полюс, и даже не верится, что, сверни на норд, и скоро на пути будут плавать первые льдины. Даже не верится, что именно на нашей точке, где вчера мирно плескалась о борт голубая водичка, стоял грохот сжимающихся льдов, и под зловещими сполохами полярного сияния стихия рвала на куски рукотворное железо стометрового парохода. Сколько такого железа покоится на дне морей и океанов – бессильно творение рук человеческих перед силами стихий. Сколько еще предстоит нам нырять к этим останкам, да и не только нам – и на внуков хватит.
Кстати сказать, примерно в трех кабельтовых от «Челюскина» наши приборы зацепили еще одну цель. Она поменьше «Челюскина», но это тоже, скорее всего, судно. Но время было на исходе, и с севера шел циклон, и, возможно, льды. И так как наша цель была «Челюскин», мы не имели возможности проверить этот след на экране локатора. Но мы ведь обязательно вернемся сюда на следующий год и проверим все. Хотя не все. Все проверить – жизни не хватит.
Коротка жизнь человеческая, хоть и длиннее, чем у парохода. Семен Иваныч Челюскин родился почти триста лет назад, Отто Юльевич Шмидт – ровесник моей бабушки. Я прекрасно помню его некролог в «Правде». Это было в середине прошлого, вдумайтесь, прошлого века! А сейчас на дворе XXI век. Век хай-тека. Эра великого подойника. Время, когда не вымя с молоком во главе угла, а подойник, оснащенный информационными технологиями. Когда производитель товара вторичен, а первичен аудитор, брокер, дилер и прочие логистики! Что-то брокеры в почете, что-то физики в загоне! И что важно, эти брокеры принесли с собой интернет-культуру, и нет им нужды знать, кто были такие Челюскин и Шмидт, зато наизусть знают, с кем спит Мадонна, и ломятся на ее концерты как оглашенные. Да что там Шмидт! На одной провинциальной радиостанции во время прямого эфира молоденькую ведущую спросила такая же молоденькая радиослушательница: «А почему Гагарин летал 40 лет назад, а его по-прежнему любят?». Она не представляла, что может быть интересного в событиях сорокалетней давности! А ведущая ответила: «Любовь зла, полюбишь и козла!». Вот так то, а вы говорите Челюскин! А ведь челюскинская эпопея в чем-то сродни полету Гагарина. Люди, даже в условиях сталинских порядков, чувствовали себя народом, и все следили за событиями так, как если бы на льдине сидели их родные и близкие.
И когда меня спрашивали в Москве, да и в Анадыре, зачем вам «Челюскин», – всегда отвечал: «Может, это поможет вернуть хоть кому-нибудь сопричастность». Так, как случилось с командой «Рогачево». И еще. Если после посещения музея, где будут экспонаты с «Челюскина» (а мы сделаем все, чтобы так и было), хоть один мальчишка пойдет учиться на моряка, полярника, гидрографа, а не на менеджера по продажам, я буду считать, что не зря прожил эти три последних года. Да и те годы, которые Бог морской положит мне ходить в экспедиции с моими молодыми друзьями.
А вечером в кают-компании подавали «Челюскина»: Наташа и Таня испекли огромный торт, на котором красовался гордый профиль легендарного и коварного парохода. И мы порезали его всей кают-компанией, еще раз зацепили «отдельные фрагменты объекта» и съели.
21 сентября (время Анадырьское).
Рано утром пришли в Анадырь. Весь день административные хлопоты: администрация округа, порт. Радио «Пурга». Ночью вернулись на «Рогачево» — последний ночлег.
22 сентября (время Анадырьское).
Тягомотина с отлетом. Администрация организовала коммерческий склад для отправки груза. Представитель Домодедовских авиалиний, дама, с которой мы спорили в 2004 году из-за того, что нам не продали билеты на практически пустой рейс, теперь оказала огромную услугу и помогла нам справиться и с грузом, и с перевесом, и с ручной кладью, и с размещением в самолете. Спасибо, Наталия Валериановна!
16.40 (время Анадырьское). Взлет.
16.20 (время Московское). Посадка.
И все-таки мы сделали это!
В соответствии с проводимой в России в настоящее время паспортизацией затонувших объектов, перед экспедицией не стояла задача поднять «сувениры» с «Челюскина». Экспедиция «Челюскин-70» является археологической и действует в рамках принятых во всем мире стандартов работы с объектами, представляющими археологический и исторический интерес. В связи с этим фрагменты «Челюскина» были взяты исключительно в ограниченном количестве и достаточном для его гарантированной идентификации.
Все фрагменты будут отправлены в Копенгаген (Дания) в судостроительную компанию «Ман Бурмейстер и Вайн» (в недавнем прошлом «Бурмайстер и Вайн»), со стапелей которой 73 года назад сошел «Челюскин». Проведенные там анализ и экспертиза позволят с полной уверенностью идентифицировать объект, обследованный экспедицией. Собранные фрагменты и изобразительный материал займут место в музеях, напоминая людям о героизме наших предков, живших и осваивавших Арктику в первой трети прошлого века. Участники намерены в ближайшие сезоны провести дополнительные масштабные исследования на «Челюскине» в расширенном составе.
Экспедицией «Челюскин-70» в сезон 2006 года обнаружен еще один объект на дне Чукотского моря, в 500 метрах от «Челюскина» с возвышением 10 метров от морского дна. Размерность объекта и данные эхолота позволяют предположить, что объект является затонувшим судном. Работы на этом объекте экспедиция продолжит в следующем 2007 году.
Мы также собираемся обратиться в соответствующие инстанции с предложением присвоить объекту наших исследований – легендарному пароходу «Челюскин», покоящемуся на дне Чукотского моря – статус памятника истории с тем, чтобы обеспечить сохранность объекта и исключить потенциальную возможность его разграбления.
Мы искренне признательны администрации Чукотского Автономного округа, губернатору Корякии Олегу Кожемяко, Вячеславу Резчикову («Нептун – 21 Век»), Райффайзен-Банку за оказанное содействие в реализации цели и задач экспедиции, благородную помощь и активное участие. А также благодарим Дидье Руссо (EDF), компанию ScubaPro, компанию PELI, страховую компанию «Стандарт-Резерв», компанию «Геоматика», Агентство научных туров РАН и генерального экипировщика экспедиции компанию «СПОРТМАСТЕР» за оказанную помощь.
Текст: Иосиф Рабинович (ученый секретарь экспедиции)
Фото: из архива экспедиции «Челюскин-70»
Рубрики: 6(48)2006, Архив, Путешествия
Метки: Пароход "Челюскин", Подводная экспедиция, Путешествия, Россия, Страна, Чукотское море...
