Архивная статья из № 4 (52) за 2007 г.
Замереть, перевесившись через леер бегущего по волнам судна и с восторгом наблюдать, как стая дельфинов играет на буруне от форштевня.
Потом бежать на корму, поддавшись на восторженные крики: «Дельфины, посмотрите, дельфины»… Потом пытаться поймать в кадр блестящие и стремительные тела, выпрыгивающие из воды.
Познакомиться ближе, буквально соприкоснуться с этими животными мне довелось совсем недавно, когда друзья заманили поплавать с дельфинами в дельфинарии. Признаться, я вообще ничего сверхъестественного не ожидала от этого похода. Наверное, это и к лучшему – не было ожиданий, которые нужно было оправдать. Была просто легкость и восторг от того, что час пролетел незаметно, что дельфин принял с полувзгляда, что все мрачные мысли испарились, как и не было… После мне стало интересно, со всеми ли так происходит, или мне просто повезло. Выяснилось, что отношения с дельфинами у разных людей складываются по-разному. И даже более того, есть такое направление, как дельфинотерапия. А еще позже мое любопытство привело меня к Светлане Дороганич (Медицинский психолог, трансперсональный психотерапевт Европейского регистра (ЕВРОТАС), член президиума Ассоциации трансперсональной психологии и психотерапии, член Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги, инструктор-методист высшей категории по спорту, преподаватель Федерации Йоги г. Москвы) – практикующему психологу, преподавателю йоги, ведущему Тренинг новой коммуникации человека и дельфина.
Ок: Светлана, расскажи, с чего все началось?
С.Д.: Все началось с того, что я работала в ЦСК ВМФ тренером и учила детей плавать. У меня была группа детей, с которой я занималась проблемами гидрофобии – боязни воды. Так сложилось, что с командой юных спортсменов, которых готовили к подводному ориентированию, и вместе с моей группой детей я поехала в спортивно-оздоровительный лагерь в Севастополе. Это был 1996 год. Тогда еще о дельфинотерапии, естественно, не было и речи, и нас просто как знакомых тренеров пригласили в военный дельфинарий, сказав, что можем с собой взять несколько детей. Там я первый раз познакомилась с боевым дельфином Жасмином и поняла, что такое состояние абсолютной, безусловной любви, когда тебя полностью принимают. Я плавала с ним час, хотя остальным давали всего минут по 10. Мы плавали вместе, он меня носил по всему вольеру с такой скоростью!.. А со мной пришла моя пятилетняя дочь, которая не очень хорошо умела плавать. Я сначала даже испугалась отпускать ее в воду, но она спокойно зашла, и дельфин ее очень аккуратно подхватил, позволив держать себя за плавник, и поплыл. И только через некоторое время появилось осознание, что такого контакта у меня еще никогда не было. Контакта, выходящего за пределы моего обычного представления о реальности, того, с чем раньше никогда не сталкивалась.
Уже в 1998 году мы с коллегами поехали в Севастополь в дельфинарий, чтобы посмотреть, что там и как, и можно ли заниматься реабилитацией наркозависимых. Начали общаться с медиками, и тогда же познакомились с Людмилой Николаевной Лукиной – главным врачом как раз нынешнего океанариума, и, наверное, первым в мире доктором медицинских наук, который защитил диссертацию по дельфинотерапии. Она нам рассказала, как работает с детьми. На вопрос, можно ли заниматься терапией со взрослыми, она ответила: «А вы знаете, что запись детей на дельфинотерапию проходит за два года? Есть определенные критерии, по которым отбирают детей, есть специальные правила, и не каждый, даже тяжелобольной ребенок, может попасть на такой курс. О взрослых даже речи идти не может – слишком мало дельфинов, слишком много больных детей. К нам едут со всего мира».
Как же быть? Оказалось, что с детьми работают специальные тренеры и психологи в определенное время, и что в дельфинарии есть такая услуга, как оздоровительное плавание. Но мы сами психологи и врачи, поэтому открылась возможность работать с тренерами и с дельфинами в другое время, когда они не заняты с больными детками. Таким образом, началась реальная работа – организация выездных тренингов и в составе групп были как взрослые люди, так и дети. А с Людмилой Николаевной мы и по сей день общаемся, учимся у нее, в наших планах большие совместные программы.
Ок: Но почему все таки дельфины? Можно ведь просто поплавать в дельфинарии, набраться положительных эмоций и на этом закончить…
С.В.: Подводное плавание было большой частью моей жизни, поэтому встречи с существами, которые живут в море, являются очень важными для меня. Каждая встреча, как общение с близким другом. И еще для меня это сакральный опыт. Тем более, что в основном то, чем я занималась – это фридайвинг, и дельфины меня фактически учили задержке дыхания. Я ныряла вместе с ними, это было замечательно! Уже тогда пришло понимание, что это не просто животные. Это нечто совершенно отличное от моего представления не просто о живом мире, а о мире вообще. Были и такие поразительные открытия– когда я ныряла в бассейне, ко мне приходил образ дельфина Жасмина. Я представляла, что беру его за верхний плавник и ныряю вместе с ним. Как ни странно, в этих случаях задержка дыхания получалась значительно больше, чем всегда. Это был контакт очень интересный, очень глубокий. Вероятно, встреча с первым дельфином была совершенно необыкновенная и самая сильная.
Ок: Каким образом происходит работа с людьми и дельфинами?
С.Д.: У нас есть несколько практик, с помощью которых мы готовим человека к восприятию дельфина. Для того, чтобы войти в такой контакт, необходимо настроиться. Здесь очень важная часть – настройка. Зачем? Потому что дельфиний язык (у них есть язык, у них есть вербальное общение) и язык человеческий настолько различны, что понять даже принцип построения этого языка мы не можем.
Мы знаем, что они используют очень широкий диапазон звуков, в том числе и ультразвук, которые человеческому уху недоступны. Мы не знаем, как они общаются. И очень многие исследователи как ни старались, так и не смогли распознать язык дельфинов. Одно из последних исследований известного американского психиатра, который также изучал язык дельфинов, заканчивается тем, что язык дельфинов не аналоговый, не цифровой, а точно не известно какой, и общаться вербально с дельфинами мы не можем, т.е. слов у нас для этого нет. И тогда возник вопрос, а как же общаться? Недавно, встретившись с директором Акустического института известным во всем мире физиком и замечательным человеком Николаем Андреевичем Дубровским, мы пришли к одному и тому же выводу: а зачем собственно нужно межвидовое общение? Внутри вида, к примеру у дельфинов, язык нужен для того, чтобы сказать: там рыбка, пойдем ее съедим, ты зайдешь с этой стороны, я – с другой… Или самка наша рожает, нужно ей помочь и оберегать, а мигрировать мы будем туда-то… Зачем нам это знать? И зачем им, дельфинам, нужно знать, как и о чем мы общаемся. Межвидовое общение на вербальном уровне в принципе бессмысленно. Ведь как мы с вами общаемся? Всю информацию о человеке словами я вам выдаю, но в основном ведь общение происходит на невербальном уровне. Есть люди, которые нам приятны, с которыми хочется общаться, есть такие, с которыми общаться категорически не хочется. Как мы это чувствуем? Через язык жестов, через какие-то импульсы, которые идут от человека, которые можно назвать биополем, электромагнитным воздействием или еще как-нибудь, но это есть. Есть очень близкие люди, с которыми мы можем провести вечер, сказать при этом всего два-три слова и чувствовать себя прекрасно. Тот же самый контакт происходит с дельфином. Нам и не нужно с ними говорить. И для того, чтобы человек погрузился в то особое, расширенное состояние сознания для контакта с дельфинами, мы проводим определенные психотехники, настраивающие на пространство дельфина. Эти психотехники мы очень долго и тщательно отбирали вместе с Валерием Миллером – практическим психологом и преподавателем йоги. Мы создали тренинг, который сначала называли «Единение человека и дельфина», а сейчас пришло такое название, которое нам очень нравится, которое очень созвучно нашему состоянию «Тренинг новой коммуникации «Человек и дельфин». Это именно новая коммуникация. И для того, чтобы подготовить людей к взаимодействию с дельфином, мы сначала делаем эту часть.
В нее входят дыхательные психотехники, различные практики йоги, медитации, водные практики, одновременно идет психологический тренинг, все время люди находятся в состоянии погруженности в определенную тему, и когда они приходят к дельфинам, они уже готовы, они входят в воду в спокойном состоянии, когда, говоря научным языком, их мозг работает примерно в таком же режиме, как и у дельфина – синхронизируются левое и правое полушария головного мозга и превалируют низкочастотные волны мозговой активности, соответствующие расширенным (медитативным) состояниям сознания.
Ок: Но это подготовительный этап. Что же происходит потом? Каким образом дельфин воздействует?
С.Д.: А потом заходим в воду, плаваем, ныряем с дельфинами, слушаем, ощущаем, находимся в едином пространстве. У каждого свой процесс, свое восприятие, свой контакт. Затем самая важная часть дельфинотерапии – человек неподвижно ложится на спину в позе звезды, расслабляется, а дельфин вокруг него плавает и лоцирует. Сам процесс дельфинотерапии – это когда голова человека, его головной мозг и спинной мозг находятся в воде. Казалось бы, лечебный эффект идет за счет эхолокации, когда дельфин воздействует с помощью ультразвукового сонара. Ничего подобного. Я раньше тоже так думала, и очень многие до сих пор так считают. Но вот совсем недавно на встрече с Николаем Андреевичем Дубровским, который полжизни занимался с дельфинами, да и последний наш семинар подвели к тому, что на самом деле они с помощью эхолокации просто простукивают человека. Происходит, на нашем языке, некая диагностика: «А что с этим человеком, стоит ли с ним общаться или нет?» Естественно, в этот момент дельфин человека не лечит, он хочет с ним контактировать, хочет взаимодействовать. К примеру, если вижу, что человек не очень хорошо со мной взаимодействует, я вначале с одной стороны к нему подойду пообщаюсь, с другой стороны… как-то сделаю так, чтобы он со мной хорошо общался, настрою его на себя. Дельфин делает то же самое. Он хочет с этим человеком общаться. Дельфин работает фактически с помощью своего биополя либо каких-то неизученных механизмов. Происходит реальное исцеление, но не за счет сонара, а за счет его воздействия уже потом.
Ок: Какого рода проблемы убирают дельфины?
С.Д.: Прежде всего стоит начать с того, что практически все заболевания имеют психосоматическую природу. Есть даже исследования, в которых говорится, что любое заболевание, вплоть до онкологического, можно исцелить, настроив себя на другой сценарий жизни. Настроив себя на позитивное восприятие мира, потому что большинство заболеваний и психологических проблем – это ненависть к себе – аутоагрессия. Внутри начинает расти что-то такое, что убивает самого человека. Поэтому мы будем говорить о том, что дельфин может снять причину, в принципе, любого заболевания. Но бывают такие случаи, когда заболевание уже перешло на уровень органического, и тогда имеет место только психологическая поддержка. Если же процессы обратимы, дельфин это может сделать. Потому что он меняет биоэнергетику, он меняет состояние биополя человека. А все остальное зависит уже от самого человека. Дельфин настраивает его на позитивные вибрации Вселенной.
Есть такие вещи, которые нам не совсем понятны, но когда ты работаешь с психикой, особенно в трансперсональной психологии и психотерапии, там есть такое понятие, как многомерность. И когда мы выходим за пределы привычного восприятия себя, мы попадаем в многомерное пространство и трансцендентное состояние, в котором нам доступны любые возможности. Для многих людей вербальный контакт – это способ уйти от своего внутреннего мира, ведь, оставшись наедине с собой, можно осознать состояние тотального одиночества, а это страшно. Проще это состояние заболтать, заесть, запить, закурить… Все его проблемы, заболевания происходят от того, что человек забыл про то, что у него есть такая жизненная функция – каждые 90 минут погружаться в свои глубины, в трансовое (расширенное) состояние сознания. Как Нильс Бор говорил, что у каждого человека должна быть такая скамейка в парке, где он мог бы присесть и отдохнуть, просто побыть наедине с собой. Но современный человек начинает забивать эту функцию любыми способами – сигаретой, алкоголем, безумной музыкой, бесконечной работой без отдыха, чем угодно, лишь бы не погрузиться в себя. Очень страшно оказаться наедине с собой, в таком вот одиночестве, когда встает вопрос – а зачем ты живешь?
Я думаю, что главное – это когда человек останавливается и понимает – вот она, красота жизни. Нет никакой цели, есть просто процесс, есть просто жизнь. И она– сама цель, и это смысл жизни – проживание каждого мгновения. И здесь очень важно, что дельфины дают возможность человеку остановиться и осознать это.
Ок: Как люди приходят к дельфинотерапии?
С.Д.: Есть такие понятия, как символ, архетип. И сам образ дельфина очень глубоко представлен в нашем коллективном бессознательном. Вот почему все эти подвесочки, украшения, изображения. И почему же в мифах, которые описывают различных животных, встречи людей с разными архетипическими существами, почти нет мифов про дельфинов? Вот ты хоть одну сказку про дельфинов знаешь? Есть миф, что Аполлон в дельфина превратился, но чтобы дельфин был главным героем мифа – ни одной сказки нет. Если про кита есть библейский миф, то дельфины упоминаются только вскользь в основном, как спутники и помощники различных богов (Нептуна, Афродиты, Деониса и т.д). И сейчас мы пришли к такому выводу, что этот образ находится на столь высоком уровне нашего сознания и через существующий на данный исторический момент уровень мифов до него не добраться. Это очень чистый образ, он связан (с точки зрения йоги) с сердечным центром, который есть только у человека и у дельфина. Это психоэнергетический центр, который соответствует состоянию истинной бескорыстной любви. Он и у людей не у всех открывается, а вот дельфины – они все такие. У них нет избирательной способности, еще Плутарх говорил, что «дельфин – это единственное существо, которое любит человека бескорыстно».
Не так давно BBC опрашивала респондентов, в списке был и такой вопрос: «Представьте, что вы через неделю должны умереть. У вас есть семь дней на то, чтобы исполнить свои заветные желания», и на первом месте был ответ: «Поплавать с дельфином». Этим ответом человек открывает свое самое сокровенное желание. Что бы мы ни говорили, самое главное, чего человек хочет в жизни – он хочет любви. Мы говорим не только о взаимоотношениях мужчины и женщины, хотя это очень важно. Мы говорим о любви как таковой. Это чистое состояние, когда тебя принимают не потому, что у тебя такой социальный статус, или ты такой хороший, или имеешь какое-то супер-образование, а потому что ты просто есть. Как факт рождения, даже не каждая мать принимает так. А вот дельфин так принимает: «Я просто люблю тебя за то, что ты есть, я просто люблю тебя таким, какой ты есть».
Ок: Знаю разные истории о том, как дельфины отказывались подходить к некоторым людям. С чем это связано?
С.Д.: Дельфин очень деликатен. При том, что дельфин – это сильное существо, единственное существо, которого боятся акулы, поэтому кроме человека у дельфинов врагов нет; но если человек один на один попадет с дельфином – вопросов, кто сильней, не возникает. Зачем дельфину бояться человека? И все говорят: «Вот дельфины не подплывают, они боятся агрессивных людей».
А что такое агрессия? Почему человек видит у дельфина зубы и думает, что эти зубы созданы именно для него? Дело все в том, что когда человек видит у дельфина зубы, у него появляется страх. И если человек агрессивен, обратная сторона агрессии – это страх. Как он знает, что этот дельфин должен его укусить? Потому что он сам агрессивен. Бывает и так, когда человек заходит и говорит: «Что это за дельфин, дайте мне не этого, дайте мне другого…» – человек просто боится. И зачем дельфину, как существу любящему, подходить к человеку, испытующему страх? Поэтому он начинает вокруг него плавать, даже не касаясь его, и посылать ему информацию: «Миленький, ты такой хороший, я тебя так люблю». И так будет плавать вокруг, покуда человек не успокоится, и дельфин через некоторое время может подойти ближе.
Люди очень сильно проецируют на дельфинов свое отношение к миру. Например, как происходит сеанс дельфинотерапии? У нас 5 или 6 сеансов во время семинара. Первый сеанс – все в эйфории, радуются, что раньше ничего подобного не было, все хорошо и здорово! Второй – нечто похожее, но более спокойно. На третьем сеансе что происходит? «Я к этому не пойду! Почему я все время должен плавать с маленькими, а там все плавают со взрослыми? Взрослые лучше… а маленькие меня плохо катают»… Точно так же человек относится к миру. Все проблемы человека можно увидеть, когда он плавает с дельфином, все его проблемы коммуникации видны как на ладони, поэтому можно диагностировать проблемы отношений и заниматься опосредованно семейной психотерапией. Восстанавливать отношения в семье между родителями и детьми, между супругами. Это все очень взаимосвязано. Почему мы назвали этот тренинг «тренингом новой коммуникации»? Это действительно новая коммуникация на уровне более тонких отношений.
Ок: Бывает ли так, что человек остался разочарован от того, что ожидание его не оправдались?
С.Д.: Уровень мотивации и уровень ожиданий играют большую роль. Мы – специалисты, работающие с группой и индивидуально с каждым клиентом. Иногда уход в психологические защиты не дает человеку осознать истинной природы своей проблемы, а значит и ожидания могут не соответствовать истинным потребностям личности. Когда эти защиты в процессе тренинга снимаются, не остается места для разочарований. Мы очень глубоко работаем с людьми на протяжении всего тренинга. Во время тренинга работают с группой два психолога и тренер дельфинария.
Ок: Как часто вы проводите такие тренинги в год и кто приезжает на них?
С.Д.: Обычно около 5 выездных тренингов в год. В апреле-мае, июне, в сентябре, в октябре-ноябре и на Новый год. Но есть еще и московские тренинги. В основном, участниками тренингов являются те люди, которые у наc занимаются йогой и холотропным дыханием, но приходят и те, кто об этом где-то услышал. Сам тренинг длится 8 дней, из них, в зависимости от ситуации, 5-6 дней – плавание с дельфинами. Все остальное время мы находимся в едином пространстве, поэтому любому человеку очень легко войти в него, если у него есть мотивация.
Почему все больше и больше становится людей, которые участвуют в тренингах? Потому что мы, видимо, должны уже создать какое-то единое сообщество людей, которые принимают и понимают дельфинов, как представителей морского народа. Есть цивилизация морская. Есть – земная. Здесь разумные существа люди, там – дельфины. Вроде бы, мы друг с другом не взаимосвязаны. У нас вообще разные цивилизации. И если здесь на земле мы подстраиваем под себя окружающий мир (создаем одежду, продукты, компьютеры устанавливаем как средства коммуникации и т.д.), то они себя подстраивают под окружающую среду – у них все есть от рождения. Совершенно два разных способа развития. Мы эксплуатируем окружающую среду, не восстанавливая ее, ничего не давая ей взамен. Это наш способ развития. Они же ничего плохого не делают. Они такие же разумные существа, как и мы. И если бы человеческая цивилизация развивалась по другому, море как было чистым, так и осталось бы. Видимо, сейчас наступил момент, когда эти две цивилизации должны общаться. Мы ждем от дельфинов информацию, как сохранить нашу планету и как нам развиваться дальше. Мы уверены – они знают и хотят поделиться с нами своими знаниями. Посредством новой коммуникации, очень тонкого невербального контакта, соединения с вибрацией Вселенной.
Подготовила: Юлия Голосий
Фото: Максим Гладков
Метки: Дельфинотерапия, Дельфины, Расширяя границы...
