Архивная статья из № 3 (45) за 2006 г.
Есть профессионалы, и есть любители. Любители – это такие люди, которые на голом энтузиазме горы свернут, но только, когда это им интересно. Когда не интересно, даже не почешутся.
Так вот, мы – любители. В прошлом году Костя организовал съемку для Наташиного салона на заброшенной железнодорожной станции: невесты в белых кружевных платьях перелазили через забор и подметали юбками потрескавшийся пол. Фотографов переполняло вдохновение, были отщелканы гигабайты картинок. Короче, по полной программе оттянулись все, кроме хозяев салона (салон свадебных платьев Forever, г. Холон). Они сказали: «В следующий раз – только в студии». Так вот, в ноябре Наташа напомнила нам, что приближается следующий раз.
Студия – это скучно, а мы хотели чего-нибудь эдакого. Меня последнее время стала интересовать исключительно подводная фотография. Раньше, когда смотрела новые работы Тани Сазанской или, например, Вадима Пескарева, у меня перехватывало дыхание. А теперь меня все это как-то совсем не трогает. Ну да, прекрасные работы, просто прекрасные… Ну и что? Зато бесконечные рыбки, дайверы на фоне рэков и всякие совершенно одинаковые младенцы под водой вдруг обрели смысл, причем каждый из них по отдельности. В общем, думаю я, где мне, как любителю, интересно будет свернуть очередную гору (это все к тому, что идея, кажется, была моя) и говорю: «Костя, а давай поснимаем платья под водой». И перед глазами – картинка Зены Холловэй с манекеном на дне бассейна. «Wow!» – сказал Костя и представил себе невест на палубе «Сатиля» (восемнадцать метров). «Wow!» – сказали Наташа с Эдиком, но я понятия не имею, что они себе представили. Главное, что выделили платья. Целых пять штук. И благословили окунуть их в Красное море. Чем раньше, тем лучше.
На дворе декабрь. Декабрь в Эйлате – это, конечно, не декабрь где-нибудь в Питере, и даже не декабрь в Тель-Авиве. Это все-таки море +21°С равномерно от поверхности до тридцати метров в глубину. Глубже я не проверяла. По крайней мере, это то, что было в конце ноября. Тогда, кстати, все три дня было солнце, градусов +25°С, и волн практически не было. Но за три недели погода порядком испортилась. Эйлат встретил нас небом, затянутым тучами, и пронзительным ветром. Но это я забегаю вперед. Надо, наверно, подробнее рассказать про участников проекта.
Во-первых, мы с Костей. Я увлекаюсь фридайвингом последние года три, Костя присоединился ко мне год назад. Его не интересует фридайвинг как спорт, он любит снимать. Снимает одержимо, буквально затаив дыхание. Я готовлюсь, долго дышу – Костя уже спустился метра на четыре, чтобы поймать снизу, как я заныриваю, потом я ныряю, проплываю мимо Кости (он снимает с разных ракурсов), потом я поднимаюсь вверх и нахожу его на том же месте (нашел, наконец, правильный ракурс). Я вылетаю на воздух, как пробка от шампанского, Костя еще торчит внизу, потому что самый красивый момент– это последний взмах хвостом. На соревнованиях мы смеялись, что Костя мог бы легко выиграть, если ему сказали бы: «Смотри, вон там внизу сейчас побьют рекорд Израиля. Не хочешь запечатлеть этот важный момент? Победа обеспечена». Но в соревнованиях Костя не участвовал. Стоп, я ухожу от темы.
Русалок было шесть: Ася Нелень, Вика Слон, Юля Бабаева, Юля Полякова, Аня Клейнер и я. Ася тоже фридайвер. Я даже не знаю, кто из нас тоже: Ася или я. Мы ныряли вместе пару лет, пока Ася не уехала из Израиля. Так случайно получилось, что она была тут, когда мы устраивали эти съемки, и согласилась поучаствовать.
Вика ныряет очень красиво. Она начала меньше года назад. Я первый раз ныряла с ней в Синае в начале лета и поразилась ее грации и комфорту в воде. Особенно запомнилась картинка, как Вика общалась с медузой – нырнула, подплыла к медузе с тыльной стороны, там, где полусфера (я в анатомии медуз не сильна), и ткнула пальцем прямо в купол.
Медуза сделала такой жест, какой делает зонтик, когда его выворачивает наизнанку, или как юбка-клеш, которую подняло ветром. Так вот, медуза всколыхнулась и вернулась в свое обычное состояние. Вике это понравилось, и она осторожно ткнула медузу еще раз и еще. Мы смотрели как зачарованные. Ничего особенного вроде, но как-то очень клево было.
Две Юли – Бабаева и Полякова. Обе ныряют только со скубой. Юля Бабаева, правда, гораздо больше. Аня вообще залезла под воду первый раз. Зато, по-моему, она – самая фотогеничная.
Фотографы: на суше нас снимали Сергей Авив и Олег Слон, под водой Костя и Саша Кравчик. Саша Кравчик – инструктор по скубе, а еще он проводит сафари в Синае, а еще он ныряет на задержке. Последнее время. Но в эти съемки он как раз был с баллонами. Еще снимал Слава Барнасус, но его бокс протек в первый же день, и камера приказала долго жить. Зато Слава очень помогал нам в воде. Там вообще была масса мелочей, которые кто-то должен был делать: держать ласты, маски, фату, страховать. Еще в воде помогали Дима, Саша Гольдберг и Сергей Каширский. С Гольдбергом и Каширским мы ныряем вместе последние пару лет. Да, все они, кстати, были дельфинами.
На подготовку у нас было недели три. Готовились очень напряженно: сходили в пустыню, съездили на север (да, здесь тоже есть север) и, главное, много думали. Думали нарядить кого-нибудь (например, Костю, или нет, Костя снимает, значит Гольдберга) женихом: приклеить специальным водоустойчивым клеем пейсы и кипу, разжиться непромокаемым фраком и устроить подводную хупу. Думали устроить открытие и распитие бутылки шампанского под водой. Короче, думали много, но решили за технически сложные вещи не браться – ограничиться просто нырянием, плаванием и катанием на прекрасных черных дельфинах (благо «дельфины» согласились поехать с нами и попозировать). Из аксессуаров взяли только две рюмочки с «ликером». Есть такие свечки в рюмочках – в них парафин (глицерин? стеорин? желатин?) консистенции желе малинового цвета и такой же прозрачный. Под водой должен был сойти за ликер.
Теперь про платья. Большую часть своей сознательной жизни я относилась к пышным настоящим свадебным платьям с некоторой долей… короче, снобила. Большую, потому что в детстве я глаз не могла отвести от невест у памятника Ленину – возложение молодоженами цветов меня завораживало даже больше, чем принятие в пионеры. По-видимому, эти две вещи оказались прочно связаны в моем сознании, потому что позднее я трепета к пышным белым платьям не испытывала. Ага, пока сама не надела. Примерять платья мы поехали толпой всех невест. Юля стояла перед зеркалом, натягивала перчатки до локтей и говорила: «Я бы выходила замуж каждый год». – «А я бы каждый месяц», – говорила вторая Юля. Надеюсь, что я молчала.
Наконец платья были уложены, невесты с фотографами рассортированы по машинам, и мы отправились в Эйлат. Встретил нас Эйлат тучами и пронизывающим ветром. Выходим на пирс все из себя прекрасные – в махровых халатах и куртках поверх свадебных платьев – и не чувствуем ни малейшего желания идти в воду. Ася сказала: «Мужики, выходить наружу будет нереально холодно, съездите, кто-нибудь, за водкой». И мы пошли. Сначала фотографы в неопрене, потом мы. Идея была в том, что мы прыгаем с пирса, а они нас снимают снизу. Я уже прыгала с этого пирса, когда делала курс: нужно было встать на самый край, одной рукой держать маску, другой – пояс и сделать ровно один шаг вперед. Прямо в ластах. Высота – каких-то несчастных два метра в отлив. Так страшно мне не было никогда. В том числе и на съемках. На съемках было просто холодно. Я внутренне сжалась и сделала тот самый шаг вперед, и – о, чудо! – во-первых, вода была гораздо теплее воздуха, а, во-вторых, там не было ветра. Процесс пошел. Мы позировали где-то около часа, буквально до посинения. Ася вышла последняя, когда приехал Дан с ромом. Вообще в воде в первый день происходила полная неразбериха: моделей было раза в два больше, чем фотографов, мы делали, что хотели, и ребята снимали, что попадется. В принципе так и задумывалось: первый дайв – пробный.
На ошибках учатся, и на следующий день мы были организованы гораздо лучше: в воду заходили по очереди, договорились, что будем снимать. Саша Кравчик с баллонами караулил нас на палубе и снимал снизу, а Костя, соответственно, сверху. Конечно, накладки бывали и тут. Например, оказалось, что у Саши вспышка перезаряжается секунд 15. То есть, когда я спустилась, чтобы он сфотографировал меня с рюмкой ликера, получилось ровно два кадра: как мне Слава передает рюмку, и как я поднимаюсь. Но самая главная накладка – это наши кошмарные выражения лиц.
О-кей, моего лица. Да и всего тела. На некоторых картинках даже по напряженным плечам читалось: «Воздуха!». Наверно, со скубой этот сет сделать было бы гораздо легче. А может, просто не надо было заныривать глубоко. Например, у нас с Асей не было никаких проблем нырять без маски и открывать глаза в воде, но вот без прищепки для носа мы обойтись не смогли. Уже после съемок я наткнулась на сайт Ника Глейссмера с подробным описанием того, как он приучал своих моделей к воде и как добивался, чтоб они выглядели под водой естественно.
Самая классная часть съемок была – катание на «дельфинах» Гольдберге с Каширским. Ощущение полета, слов нет! Я могу про эти съемки еще писать и писать. Костя говорит, пора закругляться, и он прав.
На последок я хотела заочно поблагодарить всех участников этих съемок, выразить благодарность клубу «Снуба» и клубу «Марина Дайверс» – за предоставленную базу, горячий душ (аааааaaаа!!!!!) и отдельно– за буек.
ВСЕМ СПАСИБО!
Текст: Ольга Виниковецкая (чемпионка Израиля по фридайвингу)
Фото: Константин Осанна
Все фотографии были сняты с помощью: Canon 10D; Canon 28-135 lens; Ewa-marine housing
Метки: Дайв-арт...
