Архивная статья из № 1 (49) за 2007 г.
Пронеслось очередное короткое камчатское лето в своем обычном бешеном темпе. Мы, петропавловские аквалангисты и водолазы, из-под воды практически не вылезали, обеспечивая туристические дайверские группы со всех уголков бывшего Союза и зарубежья.
Было всякое: и трудное общение со все знающими и все умеющими «продвинутыми» дайверами, доселе ныряющими только в теплых краях, и плохая погода, и организационные и материально-технические проблемы. Не раз ломался компрессор, топились грузовые пояса, терялись якоря и установленные в нужных местах буи. Кое-что из того, что планировали осуществить в проходящем году, а это экспедиции на Курильские и Командорские острова, по разным причинам пришлось перенести на год следующий. Мечтали на новогодние праздники слетать в теплые края, понырять и пообщаться с народом, погреться на солнышке, но ежедневная рутина и подготовка к новому туристическому сезону все наши планы пока свели на нет. Однако остались и приятные воспоминания, замечательные знакомства, накопленный опыт и специальные знания, уникальные фотографии и видеозарисовки о подводных и наземных приключениях.
В отсутствие туристов в осенне-зимний период мы переквалифицируемся из дайв-гидов в водолазы, занимаемся подводными осмотрами корпусов кораблей, их очисткой от обрастаний, размоткой винтов и другой «черной» работой, может, не такой романтичной, но нужной и приносящей необходимый заработок. На дворе декабрь, снега намело, сугробы перекрыли многие трассы, дорожники не успевают разгребать. Стоят морозы, бухта практически вся покрыта льдом. Вода чистая, прозрачная, взвеси в воде нет. Видимость иногда достигает метров 25– не то что летом. Вернулись на зимние «квартиры» стада сивучей, как всегда расположились недалеко от рыбоперерабатывающих заводов.
Не прошло еще много времени после окончания туристического сезона, а уже хочется опять попробовать икру морского ежа, уж больно пристрастились мы к ней летом. Для этого нужно занырнуть в любимых местах. Основная проблема организации зимних погружений в акватории Авачинской бухты – отсутствие оборудованного туристического корабля, на котором можно было бы беспрепятственно выйти в море в зимнее время. Сезон для маломерного флота заканчивается 15 октября, и катера вытаскивают на берег. Все погружения после этого можно проводить только с берега. Вот и приходится нам в течение всей зимы пробираться к воде через сугробы, спускаясь по склонам, неся на себе снаряжение. Собираем в клубе снаряжение, и, загрузившись в джип, пробуем пробраться к берегу бухты через сугробы, чтобы как можно меньше тащить на себе снарягу к воде. Правда, это не всегда удается. К тем местам, где водится крупный, наполненный икрой еж, как правило, приходится спускаться по снежному склону, волоча на себе снаряжение и баллоны. Но это только половина дела, потом предстоит еще и восхождение обратно.
Пробравшись к месту погружения, начинаем, не мешкая, собирать комплекты, переодеваться, прячась от ледяного ветра за машиной. Специально не готовим место, не разворачиваем палатки, на это просто нет времени– темнеет рано и быстро. Под воду идем вдвоем с Игорем Комлевым. Вооружившись питомзой, заходим с берега в воду. Водичка бодрит, но на это уже не обращаем внимания, привыкли. Компьютер показывает, что температура на поверхности +2°C. Погружаемся. Несмотря на то, что ныряем непосредственно в черте города, видимость приятно удивляет. Взвеси в воде нет, да и ручьи, летом несущие всю грязь с берега в воду, давно перемерзли. Термоклина, который бывает летом возле поверхности и в котором даже толком руки собственной не видно, нет. Быстро уходим в глубину, зависаем в метре над дном. На глубиномере 12 метров, все вокруг просматривается метров на 15. Расходимся в разные стороны, каждый в свой «огород». Ежа практически и искать не надо, он везде. Здесь его целые колонии, надо просто выбирать самого крупного. Интересно, что в одно и тоже время ежи в одном месте полны икры, а в другом месте практически пустые.
Держимся в метре у дна, идем вдоль изобаты 10 метров и аккуратно, чтобы не «пылить», выбираем крупного ежа. Изредка попадаются некрупные крабы-волосатики, их тоже прихватываем с собой.
Встречаемся с напарником минут через десять, осмотрев питомзы друг у друга, решаем, что хватит нам морских деликатесов, направляемся к берегу. По мере приближения к берегу становится темнее, сразу и не понять от чего – солнце за сопки не зашло, да и туч на небе не было. 
Начинаем всплывать, на глубине 2 метров становится понятна причина наступивших сумерек. Над нами ледовое поле. Зависаем на этой глубине и продолжаем двигаться в сторону берега, ориентируясь по компасу. Минут через пять замечаем край ледового поля, всплываем уже в чистой воде. Погода за это короткое время резко поменялась, подул северо-западный ветер и погнал лед в сторону берега. Пока переодевались, прямо на наших глазах ледовое поле подступило уже к самому берегу.
Тем временем на берегу уже разожгли костерок, накрыли импровизированный столик, все ждут морепродуктов. Не успели мы еще отсоединить шланги поддува костюмов, а еж уже поступил на разделку. Часть ежей отправили запекать в костер, другая часть ежей колется ножами и достаются ястыки икры, похожие на ярко-оранжевые дольки мандарина. С местом не промахнулись – у ежа отличное наполнение. Переодевшись, присоединяемся к пирующим дегустаторам. Икра подана в панцире в сыром виде, слегка сбрызнута соком лимона и идет просто на ура! А в костерке еще допекается другой вариант деликатеса, и варятся крабы…
Подвернулась работка – осмотреть готовящийся выйти на промысел СТР и почистить его днище. Быстро собрались, погрузили все снаряжение в джип, выдвинулись к месту стоянки кораблей. Кораблик в общем небольшой – в длину метров 30 с лишком. Долгое время простоял в ремонте, и, как мы и предполагали, сильно оброс. Решили время не тянуть, а приступить к делу сразу вдвоем. Прыгаем с Игорем Комлевым в воду со снежной шугой с соседнего плавпирса, «сдуваемся» и уходим под воду в районе форштевня. В этот раз не повезло – видимости практически нет, с метра еле просматривается под водой корпус корабля. Идем вдоль корпуса, практически масками тремся о его поверхность. Хорошо, что четко знаем места расположения кингстонных решеток, но корпус сильно оброс, и сразу найти их не удается. Минут через пять поисков, скребком сдирая ракушки балянусов и мидии (вместе этот конгломерат достигает толщины до 10 см), находим решетку днищевого кингстона, а затем, повторив процедуру, обнаруживаем и решетку бортового кингстона. Чистим и его. Продолжаем обследовать корпус корабля дальше.
Вторая задача, которая была поставлена перед нами – осмотреть подруливающее устройство. Их на таком типе корабля бывает и по два – кормовое и носовое. Конкретно на этом корабле, к счастью, было только носовое устройство. Уже увидев на примере кингстонных решеток степень обрастания корпуса, поняли, что ничего легкого нас впереди не ожидает. Действительность оказалась хуже, чем мы даже могли представить – просто не смогли найти хоть что-то, что указывало на наличие подруливающего устройства. Приблизительно зная место расположения решеток, прикрывающих рулевые механизмы, я показал напарнику где «копать», а сам двинулся в направлении кормы к винтам, чтобы решить и третью, заключительную задачу. Плывя вдоль киля на глубине 5 метров, добрался до баллера пера руля, сильно удивившись, что не увидел ни винта, ни винто-рулевой насадки. Поднявшись на пару метров вверх, снова спустился назад, проделал этот маршрут еще раз, еще…
Ни винта, ни насадки я так и не увидел. Вся винто-рулевая группа представляла собой сплошной огромный нарост из мидий, водорослей, грязи и ила, из которого в одну сторону выходил корпус корабля, а с другой стороны торчал маленький кусок пера руля. Покрутившись вокруг, попробовал ковырнуть ножом эту массу, и, прикинув, сколько потребуется времени на очистку, направился в сторону носа, посмотреть, как обстоят дела с подруливающим устройством. За время моего отсутствия в результате очистки стало уже понятно, что есть решетка, появились ее контуры, с трудом, но можно рассмотреть внутри шахты лопасти винта. В этот по сути разведочный день мы все же разобрались с подруливающим устройством, а вот на очистку основной винто-рулевой группы ушло еще два полных световых дня. При погружениях использовали стальные 18-литровые баллоны, которых хватало, при интенсивной работе, на 80 минут. Работу сильно осложняли ил и грязь, создававшие сплошную непроницаемую завесу, в которой вообще ничего не было видно. Приходилось работать вслепую, на ощупь, менять глубину и ждать, когда осядет ил и станет хоть что-то видно. К концу первого дня стали появляться контуры винта, поворотной насадки, очистили перо руля. На следующий день приливным течением часть ила смыло, и дело пошло быстрей. Уже не надо было ждать подолгу, пока осядет муть, и работать на ощупь. Вдвоем к вечеру второго дня полностью очистили винто-рулевую группу, осталось разобраться с кингстонными ящиками. Их очистку оставили на третий день.
Предстояла довольно сложная работа, при условии, что не будет проблем с откручиванием гаек кингстонной решетки. Под воду пошел я один, страхующий остался на плавпирсе. Одну решетку открутил быстро, подал ее наверх для очистки, а сам принялся очищать кингстонный ящик. Он зарос сильно, потребовалось много времени на приведение его в порядок. Сверху подали очищенную кингстонную решетку и ведро с болтами и ключами. Решетку удалось приставить с первого раза и, наживив гайки на шпильки, ключом их обтянуть. В баллоне оставалось еще довольно много воздуха, и я решил открутить вторую решетку. Начав откручивать гайки, сразу сообразил, что вся работа, идущая сегодня гладко и без эксцессов, закончилась. Четыре гайки проворачивались, вместо пятой шпильки был вкручен болт, и лишь одна, шестая гайка, поддалась без труда. Немало помучившись, с помощью монтировки, кувалды и зубила мне удалось отковырять все же кингстонную решетку и привязать ее к фалу. Воздуха оставалось буквально на пару вдохов, правда, и глубина всего 5 метров. Всплыв к брошенному с пирса шторм-трапу, подал наверх снаряжение и выбрался сам. Предстояло решить, что делать, и как можно быстрее – день заканчивался, а завтра суббота, судоремонтные предприятия не работают. Собрались в кают-компании, сняли размеры, накидали чертежи шпилек, гаек и отправили боцмана в токарный цех.
На изготовление шпилек и гаек ушел остаток светового дня, поэтому работу по установке решетки пришлось перенести еще на день. Несмотря на испортившуюся погоду, сильный ветер, поднявшуюся волну и плавающие льдины, решили не ждать улучшения и все ж закончить работу. Что и удалось, ограничившись единственным погружением. Впрочем, под водой пришлось попотеть…
Февраль, поступил срочный заказ на размотку винтов. С промысла на буксире притащили РС-300, который намотал урезы на винт. Собираемся, приезжаем на корабль, но возникает непредвиденная проблема. Судно стоит в 100 метрах от лежбища сивучей и все бы ничего, но корабль рано утром сдавал рыбу, и сивучи крутятся у рыбозавода, метрах в 30. Корабль пришвартован к пирсу между заводом и лежбищем. Ждем около часа, сивучи, собрав всю упавшую рыбу и так и не дождавшись подачек, удаляются в сторону своего лежбища, проплывая мимо нашего корабля. Мы уже обрадовались, что все ушли, как вдруг возле борта появляется пара наглых молодых самок и начинает клянчить у нас рыбу. Прогнать их получилось только после того, как в воду выстрелили из ракетницы. Время шло, и нужно было торопиться, приближался вечер. Оставив на палубе ответственного человека наблюдать за сивучами, я прыгнул с борта корабля. Погрузившись, направился к винту. Осмотрел его, стало ясно, что придется повозиться с его размоткой, и на это дело уйдет не один баллон. Помня о сивучах, расположился между пирсом и кораблем, принялся разматывать трос, краем глаза поглядывая за окружающей обстановкой. Видимость составляла метров 10. После долгих усилий кольца троса стали поддаваться, и я смог вытащить один конец. По мере размотки конец увеличивался, и мне пришлось уже заводить его то с одной, то с другой стороны поворотной насадки. Хочешь не хочешь, а я был вынужден оставлять надежное укрытие. Как ни старался смотреть по сторонам, но появления сивучей я все равно прозевал. Они появились внезапно, из ниоткуда, парой пройдя на большой скорости в 2 метрах от меня, скрылись в глубине. Я успел их разглядеть, это были молодые особи, подростки. Пришлось готовиться к их появлению заново. Я спрятался между корпусом корабля и пирсом и стал ждать. Прошло минут пять, но они так и не появлялись. Ждать было бессмысленно, жалко было тратить воздух, и я вновь принялся за свою работу, периодически осматриваясь. В этот раз их появление не стало неожиданностью, я их увидел еще на пределе видимости, но та грация с которой они передо мною заложили вираж, привела меня в восторг. Покрутившись возле корабля еще некоторое время, и, к счастью, не идя на тесный контакт, сивучи довольно скоро удалились. Воздух у меня заканчивался, и я резво поплыл к сброшенному с борта шторм-трапу. Наверху меня ждали с нетерпением и волнением, и когда я поднялся на палубу, все наперебой стали рассказывать о ныряющих возле корабля многочисленных сивучах, о безуспешных попытках отогнать наглых «зверюг». Оказывается основное действие происходило на поверхности, а под водой я видел только молодых «разведчиков». А скорее всего, увлеченный работой, просто не заметил большинства стремительных визитеров. Ну и хорошо! Кстати, основное лежбище сивучей расположено в черте города в районе п. Авача. И мы вскоре готовимся целенаправленно провести погружения у них в гостях, поснимать ластоногих под водой на видеопленку. С целью безопасности даже изготовили металлическую клетку.
После прошедшего три дня назад шторма прибрежного льда почти не осталось. Кое-где плавают оторванные в устье реки Авачи льдины. Легкий ветерок, почти штиль. Ледяная крошка, выброшенная на берег, звонко хрустит под ногами. Немногочисленные рыбаки, кутающиеся в свои тулупы на пирсах, с сожалением глядят на нас, продолжая свое неспешное дело. В отличие от европейской части России дальневосточная зимняя рыбалка мало отличается от летней – вода, бодрящяя во все сезоны (от +8 до 0°С). Над Авачинским вулканом стоит столб пара – значит, хорошая погода продержится еще некоторое время, уж точно до обеда. Переодевшись в теплом салоне джипа, вываливаемся на «прибойку». У воды мороз ощущается крепче. Ныряющий в других, более южных морях народ после погружений греет свои тела на солнышке. У нас же все несколько по-другому – мы идем под воду, чтобы немного согреться (на воздухе -10…-15°С, под водой 0…+4°С). Наши вулканы, гейзеры, сопки никого и никогда не оставляют равнодушными. Нам, камчадалам, даже немного странно, что приезжие с таким восторгом таращатся на окрестные «домашние» вулканы. Они даже не понимают и не представляют, что это только малая часть красоты нашей Камчатки. Наверное, это плохо, что самое удивительное на планете мы считаем вполне обыденным. Но что делать, мы здесь живем!
Текст и фото: Сергей Перковский
Рубрики: 1(49)2007, Архив, Путешествия
Метки: Путешествия, Страна...
