Страницы истории. «Драхе». Часть 2

Врек поражает великолепием! Прозрачность воды для Балтики просто замечательная, и представляется редкая возможность оценить на сколько велик корабль! Нет, полностью увидеть его, конечно, нельзя. Увы, но «замечательная прозрачность» в условиях Балтики приблизительно равна пяти-шести метрам.

По большей части корабль прекрасно сохранился, только доски палубы обвалены во многих местах, в бортах имеется несколько отверстий: в основном это результат коррозии, но ближе к носовой части есть и довольно серьезный пролом, возможно полученный как раз в последнем бою. Иллюминаторы почти все целы, что уже поражает. Часть команды считает их количество, кто-то чистит орудия, кто-то осматривает надстройку: в глаза бросается телеграф, лежащий на грунте в передней части врека возле надстройки, вспомогательный штурвал, вернее на его остатках, а вот и штурвал в рубке – он гораздо меньше. Многие помещения надстройки можно разглядеть, не забираясь внутрь: громадные стекла разбиты, двери распахнуты настежь.

Очень интересно расположен камбуз (если это он – пол покрыт плиткой, лежит мойка и остатки чего-то, похожего на шкаф. Здесь Вадим и Денис нашли несколько чашек) – в надстройке, почти возле помещения со вспомогательными штурвалами. Постепенно разматываю катушку и оказываюсь в носовых трюмах корабля: вот и громадные установки для подъема якорей. А этот ряд трубок зигзагами, похожих на огромные кипятильники, мне идентифицировать не удалось. Мой бади Алексей расчистил прицел на переднем орудии, теперь четко видна надпись: делаю несколько фотографий, еще немного осматриваем врек и поднимаемся.

Перерыв между дайвами пережидаем с трудом: качка косит наши ряды, а сборы снаряжения превращаются в настоящее испытание. В воду ухожу с нескрываемой радостью.

Катушку в этот дайв я с собой не взяла: собираюсь сделать еще несколько фотографий частей врека и расчистить примеченную табличку на орудии. В поднятой возле надстройки мути быстро теряю бади – мы давно привыкли к этому на Балтике, видимость иногда и полуметров не достигает. Никто не волнуется и не пытается всплыть через минуту. Подняться на поверхность в открытой воде зачастую гораздо опасней: переменчивая погода и ветра вполне могут обеспечить длительное ожидание бади… где-нибудь у побережья Швеции.

Да, врек действительно прекрасно сохранился, быть может, потому что глубина в этом месте довольна велика: 27-28 метров по дну, верхняя точка врека – 18 метров. Только доски, когда то служившие палубой, полами или стенами в каютах во многих местах сломаны, обвалились и угрожающе нависают над проходами. Насколько реальна угроза мне, к сожалению, пришлось ощутить на себе. Заглядываю в одну из дверей, ведущих во внутренние отсеки, оставаясь на пол корпуса снаружи. Обвал произошел медленно и тихо, я только почувствовала, как что-то мягко придавило ноги к дну и мгновенно оказалась окутана мглой: свет фонаря пробивал не более двух сантиметров. Попытка продвинуться назад ни к чему не привела, а вот пробраться вперед и высвободить ноги оказалось совсем не сложно. Ощупываю то место, в котором только что был свободный проход: доски, доски и доски. Я заперта внутри. Дыхание сбилось, в мыслях мгновенно мелькает, что единственный выход искать путь наверх, где в бортах корабля и стенах надстройки масса дыр. Пытаюсь успокоиться и достаю шпульку. Выплыв из мути, я довольно быстро оказалась в просторных трюмах задней части корабля и чуть позже обнаружила три зияющие дыры наверху, но слишком маленькие. Осмотрев одну, я поняла, что, пожалуй смогу протиснуться в нее, если сниму баллон. У меня два варианта, либо снимать с себя подвеску, либо пытаться найти более пригодный выход. Выбираю первое – время и запас газа все-таки поджимают. Протолкнув наверх снаряжение, с полностью сдутым крылом, протискиваюсь сама: дырка слишком узкая. Поэтому фонарь застревает и падает вниз, за ним следуют одна ласта и, самое неприятное, грузовой пояс. Удерживаясь за края дырки, размышляю как всплывать: либо зафиксировать катушку за две дыры в корпусе – но края слишком острые, либо всплывать без остановок. Я уже абсолютно спокойна, декомпрессии у меня нет, оба погружения проходили с использованием найтрокса, так что вылет с двадцати метров должен обойтись без последствий. Сдуваю максимально костюм и крыло, принимаю горизонтальное положение и ухожу наверх. Только на следующий день я поняла как далеко я забралась внутрь корабля в поисках выхода – отверстия почти в кормовой части: на следующий день осматриваем с Алексеем место завала – пытаться пройти здесь бессмысленно. Осмотр отверстия в борту удивил еще больше: протиснуться туда может разве ребенок. Для того, чтобы я смогла протиснуться обратно и забрать, фонарь, ласту и груз, нам пришлось чуть расширить пробоину ножницами по металлу. Также удалось в уже спокойной обстановке осмотреть помещение: оно очень просторно, дно также как везде завалено досками, возможно, здесь размещался балласт корабля и какое-то хранилище.

Команда продолжает осмотр корабля, ребята поднимают штурвал, иллюминатор, несколько табличек с орудий – все, что может хоть как-то помочь в опознании корабля. У ванной настоящее столпотворение дайверов– просто очередь в семь утра в московской коммунальной квартире середины прошлого века!

На третий день испортившаяся погода прервала серию погружений.

Собираясь на палубе после погружений, в автобусе и вечерами, ужиная в любимых Калининградских ресторанчиках, все члены команды делились увиденным. Подсчет иллюминаторв (9 больших и 14 маленьких), замер диаметра орудий — 105 мм, на штурвале, к сожалению, отсутствует название, или он слишком поврежден временем. Найдены гильзы зенитной установки – очень ценная информация, на фотографии корабля она видна, но вот найти ее на палубе не удалось: повреждения в этой части очень существенны, возможно именно сюда и попала авиационная бомба. Герб на борту в носовой части опознать трудно, но здесь явно видна какая-то выступающая накладка.

У нас почти не осталось сомнений, что найденный врек именно «Драхе». Номера орудий на табличках, снятых с лафетов, надписи на прицелах помогут абсолютно точно определить название корабля – в этом мы надеемся на помощь немцев, находившихся в Калининграде в период первых погружений, и явно заинтересованных в любой информации о корабле и самой черной странице истории их страны. Надеюсь, что удастся установить также имена погибших немецких моряков и тех, кто все же вернулся из последнего боя «Драхе». Семьдесят лет назад они были нашими врагами, но остались лишь жертвами самой кровопролитной, безумной и жестокой войны в истории человечества, как миллионы русских, англичан, французов – труднее назвать нацию, которую не коснулась кровавая бойня 1939 -1945 гг.

Огромное спасибо Денису Давыдову, проведшему работу по организации этих интересных погружений, подразделению Главного управления МЧС России по Калининградской области, пригласивших дайверов принять участие в этих исследованиях и обеспечившему неоценимую помощь, и особенно, капитанам катеров МЧС, целый день нянчившимся со страдающими от морской болезни дайверами. Представляющие интерес объекты, поднятые с корабля, переданы органам власти и Морскому музею г. Балтийск.